Я знал всегда про трёх волхвов
Кто девою Марией
Рождён. Кто выжил и сумел
Меня спасти от боли.
Когда держал в руках я мел
Когда учился в школе
Внушали мне что нет Его
Что жизнь - парное молоко
И что сдувай лишь пенки
А я на переменке
Молился тихо про себя
И красный галстук теребя
Я верил - есть спаситель
Затем солдата китель
И вновь молитва. И спасла
Меня от пули и от зла
От скверны пропаганды
Как вырывают гланды
Как получается кастрат
Как убивает автомат
Как ты на дне внутри брони
Губами лишь: “Господь, Храни!”
И вот вам, на Востоке
Опять рождается Звезда.
Упрямо. Точно. Зримо.
И по живому борозда -
А сердце так ранимо!
И три волхва - они найдут
И будет миф переобут.
И вот уже в двенадцать лет
Иисус вещает.
Креститель Иоанн; и Свет;
Христос в тумане тает;
И дюжина учеников
За ним вослед, как в вечность…
Зажатый я меж дат тисков.
Принявший скоротечность.
Читаю факты и не злюсь
И лишь о вере я молюсь.
А разум вопрошает.
Я - не Иуда. Не предам!
Но зная всё дословно,
Лечу на встречу я годам -
Дышать стараюсь ровно.
И ждать, когда воскреснет Он
Ведь был же набожен Ньютон!
(Выдержка из христианской поэмы
“Taboo or not taboo!”)