Исполнен страсти болевой синдром,
есть от и до - известного предела,
когда ложусь на обнаженный стол
и отдаюсь обыденно и смело -
твоим рукам. Беспомощен огонь,
где зло с добром давно договорились,
и каждый вздох и каждый жадный стон
наполнен жаром первобытной силы,
отмерен взгляд и сорванный бросок,
и поцелуй, и степень удушенья. -
Любой из нас двоих сегодня мог
стать друг для друга жертвоприношеньем,
но мир жесток любовью к чистоте,
одна улыбка нежно и невинно
слетает с губ, и мы уже не те,-
в войне с собой познавшие взаимность.
Сияет скатерть с белого листа,
нет ни пятна вчерашней бурной ночи,
в обыкновенном жесте красота
едва заметной страстью кровоточит:
рука берет прохладное стекло,
стакан воды прозрачен и беспечен.
В изгибе губ покоится тепло,
чтоб вновь излиться в раскаленный вечер.