Умершей надежде, памятник не ставят,
Фото не хранят в медальёне,
Безнадёжности боги, воскрешение удавят,
Глухо и тихо в закутОчном затоне.
Пронёсся вихрь, всё перевернул,
Но не стоят, надежды, вверх ногами,
Теперь, как валидол, проглоченный загул,
Спокойно, сдача будет, кошмарными снами.
Хватит ли века, встретиться с новой,
Румянец щёчек, покрыть поцелуями,
Что бы была, как восток чернобровой,
И истекала, сладкими струями.
Возжелай, напиться на рассвете
И на закате губы утереть,
Пусть всё уходит, пока во цвете,
И ты, и день, и с этим умереть.
Вдруг тишина, лишь отголоски,
То смех, то плач, то взгляда рикошет,
И свет физический и плоский,
И день и стон- событие, предмет.
Сгорело топливо людское,
Паля ненужную свечу,
Всё не твоё, всё воровское,
Есть двор, я что-то молочу.
Опять буханка хлеба ситного,
Мираж из по "сусекам поскребу",
И танец живота, от карлика рахитного,
Надежда голубем, в печи трубу.