По бархату кожи он пальцем скользит…
Он знал эти линии, знал все изгибы…
Пока, безмятежно так, милая спит,
Он мысленно Господа благодарит
За странной судьбы своей перевивы.
В ней нравится всё: от волос до ступней,
От запаха лета и спелой малины
До круглости бёдер и формы ногтей,
До вздохов, что птичьих напевов нежней,
Она – и спасенье его, и погибель.
В ней правильно всё. И неверно совсем.
Кто знал, что под внешне неяркой личиной,
Под ворохом правил нелепых и схем
Скрывала она героиню поэм,
Что стала его вдохновенья причиной.
Она – совершенство? Пожалуй, что нет.
Но все недостатки её странно милы.
И он не поймет никак, в чем же секрет
Её притяженья? Но этот ответ
Вновь будет не найден: она пробудилась.