Прелести управленческого рая часть 1

   

                Прелести управленческого рая
                (фрагмент из автобиографии)
                часть 1
«Чудище обло, озорно,
огромно, стозевно и лаяй»
А.Радищев

По прибытии в г. Свердловск я сразу же отправился в президиум Свердловской областной коллегии адвокатов. Председатель коллегии адвокатов сообщил мне, что непосредственно в городе Свердловске свободных вакансий нет, но есть в районах  и предложил мне  на выбор один из  северных городов Свердловской области:  Ивдель, Североуральск, Карпинск, Гари, Новая Ляля и др.  Перспектива переехать на ПМЖ  с южного города к Северу на 500км меня не устраивала, и переезд был бы нелогичным – из  теплой «Уральской Швейцарии» в районы Северного лесоповала! Поэтому я вежливо отказался и после непродолжительных поисков нашел крупное областное сельскохозяйственное объединение.
Объединение государственное, форма собственности 100% государственная.

                Роль и статус юрисконсульта
                на предприятии, в организации, в учреждении.

    Юрисконсульт предприятия не имеет прав следователя, прокурора, судьи, или прав контролирующих органов. Юрист  не обладает  правом «Вето», т.е. правом запрета на издание руководителем локального нормативного акта (приказа, распоряжения, инструкции и т.п.). Юрисконсульт предприятия по указанию директора готовит совместно с отраслевыми специалистами проекты локальных нормативных актов. Если на предприятии действует приказ «О порядке издания локальных нормативных актов», которым предусмотрена обязанность юрисконсульта визировать эти акты, то юрист обязан завизировать  издаваемый   на предприятии нормативный акт. Но, если проект локального нормативного акта не соответствует законодательству, то юрисконсульт обязан отказаться от его визирования и в письменном виде мотивировать свой отказ, указав, какие поправки необходимо сделать, чтобы локальный нормативный акт не противоречил действующему законодательству.               
     Статус юрисконсульта предприятия такой же, как у других работников  только функции другие. Юрисконсульт предприятия принимается на работу,  увольняется с работы, привлекается к дисциплинарной ответственности  в таком же порядке, как и другие работники.
     Юрисконсульт предприятия, организации, объединения подчиняется непосредственно директору, если нет юридического отдела. Иногда в течение рабочего дня директор для решения каких-либо правовых вопросов  вызывает юриста несколько раз в день.
     Каждый юрист, поступив на работу в какое-либо учреждение, организацию, предприятие, оказывается перед нравственным выбором: нарушать ли ему  законы совместно с директором или отказываться  исполнять незаконные указания директора.   Если юрист будет исполнять незаконные указания, поручения директора, то директор всегда будет прикрываться юристом, отведет ему роль «стрелочника» и в случае проверок правоохранительными органами укажет на юриста, мол, юрист виноват, он меня заверил, что это законно. На практике это называется «подставить юриста», «прикрыться юристом». Юрист  предприятия в этом случае превращается в «тряпку»,  в орудие совершения преступления.  Если же юрист откажется исполнять незаконные указания директора, то руководитель создаст юристу  в коллективе репутацию неуживчивого, конфликтного человека, настроит коллектив против юриста, будет ущемлять законные права и интересы юриста в вопросах оплаты труда, обеспечения жильем и  просто может уволить юриста по сокращению штата. Но, с другой стороны  юрист, отказывающийся выполнять незаконные указания директора, обретает имидж честного, порядочного, принципиального человека, заслуживающего уважения в обществе.
     Где бы я ни работал юристом, для меня никогда не возникал вопрос выбора – быть ли соучастником руководителя в его правонарушениях или же  отмежеваться от незаконных действий руководителя и стоять на букве  закона. Почему не возникал!? Потому что вопрос честности, порядочности, верности служебному долгу вошел в моё сознание, в мою душу, в мой характер  на генном уровне с молоком матери.  Чтобы согласиться с такой оценкой моей личности достаточно прочитать главу о моей матери – как она беззаветно трудилась ради своих идеалов. А идеал у неё был один – работать не покладая рук, воспитать, поставить на ноги своих детей.  Если же  ознакомиться с информацией о том, как воевали на фронте мой отец и старший брат, то станет окончательно ясно, почему я не  никогда не был инструментом  для совершения правонарушений в руках руководителей!
     Между честным, принципиальным юристом и  нарушителем законности руководителем отношения примерно такие же, как между следователем и обвиняемым, как между судьей и подсудимым.
     Можете ли вы представить такую ситуацию: мастер дает токарю задание  выточить деталь с отступлением от чертежа, т.е. фактически изготовить брак? Нет,  не можете! Почему же многие полагают, что юрист по указанию руководителя может портачить, выдавать в своей работе  некачественный, бракованный результат!
     В объединении меня приняли на должность начальника межхозяйственной юридической группы, рабочее место определили в отделе сбыта. Директор предупредил:  «Жилья у нас нет».
     Сразу после начала работы в объединении  мне было поручено ведение дела о взыскании с объединения 30000 рублей. Для того времени эта сумма была очень крупной и её  реальное взыскание с объединения грозило дисциплинарной ответственностью высокопоставленных должностных лиц вплоть до освобождения от должности. Я тщательно подготовился к данному делу, глубоко погрузился в материалы дела,  изучил специальную строительную терминологию, законы, подзаконные акты, ГОСТы и т.д., поскольку понимал, что результат моей работы по данному делу будет иметь значение для формирования мнения о моих деловых качествах.
     Госарбитраж Свердловской области (в то время ещё не было арбитражных судов) удовлетворил иск,  т.е. вынес решение не  в пользу объединения, выступавшего ответчиком по делу. Я обжаловал решение в Госарбитраж РСФСР, жалоба была удовлетворена, было вынесено новое решение в пользу объединения! Руководство объединения было очень довольно результатом рассмотрения дела, который продемонстрировал возможности юрисконсульта, работающего в организации. 
Должностные лица поняли, что юрисконсульт в организации это не просто «консультант», а реальный фактор увеличения прибыли, уменьшения непроизводительных расходов, повышения эффективности производства. Они узнали, что юрист на предприятии это не бюрократ, сидящий за столом и изрекающий цитаты из законодательных актов, а специалист, который в споре  с не менее  опытными юристами одержал победу и принес организации прибыль, спас репутацию руководителей.
     Моя работа заключалась в оказании правовой помощи с/х предприятиям,  входящим в объединение. Регулярно не реже двух раз в месяц я выезжал в командировки в подведомственные предприятия. Во время командировки я проверял соблюдение трудового законодательства, порядок ведения трудовых книжек, договорную работу и другие вопросы. По результатам проверки  я составлял приказ директора этого предприятия «об устранении нарушений законодательства и об улучшении правовой работы. Директор предприятия подписывал приказ при мне.
Правовая работа на предприятиях, входящих в объединение, была организована с моей помощью надлежащим образом. Юристы этих предприятий были обязаны ежегодно предоставлять  в аппарат управления  отчетность о результатах правовой работы за прошедший год.  На проводимых мною семинарах я обучал юристов объединения, как правильно организовать и учитывать правовую работу.  По результатам отчетов я ежегодно составлял приказ «Об итогах правовой работы», в котором отмечал наилучшие достижения, недостатки, меры по улучшению правовой работы и, конечно же, объявлялись меры поощрения юристам  – благодарности, премии.  Сам я также составлял и представлял в вышестоящую организацию сводный развернутый отчёт с приложением  копий документов, подтверждающих те или иные достижения. По результатам конкурсов на лучшую постановку правовой работы  мне каждый год присуждались призовые места, в том числе первые.  Мой отчёт в вышестоящую организацию о результатах правовой работы за прошедший год всегда был вне конкуренции. Однажды, наряду с премией, вышестоящая организация вручила мне в порядке поощрения путевку на ВДНХ в г. Москву. (Выставка Достижений Народного Хозяйства). Целую неделю я отдыхал в Москве, обошел некоторые павильоны,  жил в гостинице при ВДНХ в отдельном номере. Съездил на Ваганьковское кладбище, посетил могилу В. Высоцкого, посетил ресторан на Останкинской телебашне, мавзолей В. Ленина, исторический музей.
     За время всего периода (не только в объединении) моей работы юристом, а прочитал сотни лекций на различные правовые, экономические, политические темы. Блестящим оратором я не стал, да и не ставил я такой цели, но, читая лекции, я, безусловно, завладевал вниманием аудитории.
     Работа юрисконсульта  в организации связана с применением закона. Многие руководители умышленно или по незнанию нарушают законодательство. Если юрист беспринципный, то он пойдет на поводу у руководителя, и вместе с ним будет нарушать законы, но крайним, виновным в нарушении закона всегда будет юрист. Если юрист честный, принципиальный, то  между ним и руководителем неизбежно возникает конфликт, причиной которого является принципиальная позиция юриста по  фактам нарушений законодательства руководителем. Так случилось и в моей работе. 

                Первое испытание.

     Однажды генеральный директор вызвал меня и предложил завизировать подписанный им приказ. Я отказался по следующим причинам:
- приказ уже подписан, а визированию подлежат проекты ещё не подписанных приказов;
- приказ не завизирован отраслевыми главными специалистами;
- в объединение отсутствует локальный нормативный акт, регулирующий порядок издания приказов.
Виза юриста предназначена к тому, чтобы предотвратить издание незаконного приказа, поэтому визируется не приказ,  уже подписанный руководителем, а проект приказа, подготовленный соответствующим отраслевым специалистом. Кроме того, проект приказа должен быть завизирован главным специалистом отрасли, к сфере которой относится приказ (гл. инженер, гл. бухгалтер, гл. экономист и т.д.). Директор и главные специалисты наивно полагали, что виза юриста на приказе,  делает этот приказ законным  независимо от его содержания.  Но главное, они   рассчитывали на то, что в случае выявления нарушения правоохранительными органами  будет «виновен юрист, он  завизировал приказ и не сказал нам ничего о  неправомерности».  Но, не знали они, видимо, что руководитель в первую очередь несёт ответственность за издание незаконного приказа, что виза юриста не является «разрешением» на издание незаконного приказа, отсутствие визы не влечёт его незаконность, отсутствие визы не  носит характер «Вето».
Если юрист завизирует незаконный приказ, то руководитель обязательно превратит юриста в стрелочника, в козла отпущения, в мальчика для битья, да ещё и обвинит в некомпетентности, вообщем, как говорят, выспится и потопчётся на юристе.
Узнав причины  отказа от визирования, директор поручил мне подготовить проект приказа «О порядке издания приказов», который я незамедлительно подготовил и передал директору. Реакции не последовало, обсуждения проекта приказа не было, приказ не был подписан, вопрос о визировании не ставился в течение всего периода моей работы в объединении, за исключением одного, очень красноречивого эпизода.

                Это сладкое слово «квартира»!

     Квартиры в аппарате управления всегда распределялись незаконно. Очень часто на работу в аппарат управления принимались люди не для работы, а специально для  выделения  им квартир. Все квартиры распределялись только  по указанию директора, это была исключительно его «прерогатива», реализовывавшаяся им  вне рамок  правил учёта и распределения жилой площади.
Однажды директор звонит мне по внутреннему телефону и говорит непривычно дружелюбным подкупающим тоном: «Владимир Константинович, зайдите ко мне». Зайдя в кабинет директора, я увидел, что кроме него там сидят два члена профкома.  Директор предложил мне завизировать решение профкома о выделении двухкомнатных квартир двум сотрудникам объединения, как раз тем, которые сидели в кабинете. Забыл, видимо директор, что я уже давал ему разъяснение о порядке визирования  приказов, а может он решил, что я, поработав в объединении, узнал их нравы, их «порядки» и под влиянием окружающей меня среды переродился, изменил свои взгляды, отрекся от принципиальности.  Ошибся директор, я ответил директору отказом, мотивируя следующими обстоятельствами:
- профком это другая организация, в которой я не работаю;
- в объединении отсутствует приказ «О порядке издания приказов», хотя проект приказа  мною директору был представлен;
- выделение квартир этим двум сотрудникам незаконно,  поскольку:
     а) список нуждающихся в улучшении жилищных условий в объединении отсутствует;
     б) лица, которым  выделяются квартиры,   приняты на работу незаконно ввиду отсутствия специального высшего образования, необходимого для занятия данной должности согласно квалификационным требованиям должностей служащих  (квартиры предназначались двум членам профкома, сидевшим рядом с директором);
     в) в объединении есть работники, имеющие право на внеочередное предоставление жилья (я имел в виду, в том числе и  себя, т.к. я и моя мать имели статус семьи погибшего воина).
Дав ответ директору, я направился к выходу. Выходя из кабинета, я услышал голос директора, напомнивший мне шипение змеи:  «С этой сволочью не так надо».   Слабонервные работники на моём месте ответили бы импульсивно: «Сам сволочь!»,  и это было бы прямое  оскорбление директора в присутствии свидетелей, за которое сотрудник поплатился бы своей должностью, а может и судом!  Я же, задержавшись в дверях, назидательным тоном, как в судебных прениях, как бы давая консультацию, громко, четко  заметил:  «Сволочь тот, кто нарушает законы» и вышел.  То, что директор назвал меня сволочью, меня абсолютно не задело, абсолютно не возмутило. У меня сформировался философский взгляд на все житейские неприятности, а служба в  Армии и работа адвокатом закалили мой характер, придав ему твердость, выдержку, непоколебимость. Других руководителей, в т.ч. своих заместителей директор материл и костерил  публично, не щадя их достоинства.
Директора я не рассматривал личностью,  которая была бы достойна,   равняться со мною, не смотря на то, что он был генеральным директором объединения, от которого трепетали другие сотрудники объединения.  Я считал его великим ничтожеством и убожеством, рассматривал его как злейшую карикатуру, шагнувшую в реальную жизнь со страниц журнала «Крокодил».  И к этому у меня были достаточные основания, вот ещё некоторые объективные данные о нём, не требующие комментариев.

                Кто он, директор?

     Рост генерального директора 155 см. Голова маленькая, шея тонкая.Плюгавый. В очках. Курит. Однажды, вскоре после  поступления на работу,  я поинтересовался у начальника отдела сбыта, какое у директора образование? Ц П Ш – ответил он, я удивился: «Да что ты, Центральная Партийная Школа»!? «Нее… !  Церковно-Приходская Школа»…!  Немного посмеявшись, мы продолжили заниматься  своими служебными делами. До революции 1917 года директор учился  в Церковно-приходской школе, где он научился мало-мальски читать и писать. Других школ в сельской местности до  Октябрьской революции  не было.  После революции  работал в колхозе на разных работах, скотником, бригадиром животноводческой бригады,  управляющим отделения совхоза. Никакого сельскохозяйственного образования   он не имел. Он не был участником ВОВ, во время которой он занимал руководящую должность то ли в райисполкоме, то ли в райкоме КПСС. Постепенно, как партийный выдвиженец он продвинулся до областного уровня – его назначили генеральным директором крупного областного сельскохозяйственного объединения. Обком и облисполком позволяли выдвиженцу изображать из себя  авторитетного, умелого руководителя, «крепкого хозяйственника», но до пределов, не угрожающих их положению во властных органах. Такой директор,  с  явными признаками интеллектуальной недостаточности,  был выгоден областному начальству – им легко можно манипулировать.  Возможно,   думали: «Плохонький мужичонка, да в хозяйстве все сгодится». Про него говорили: «В Обком КПСС и Облисполком вхож на босу ногу в тапочках», «Ногой» дверь открывает в Обкоме КПСС». Фактически же ничтожен,  пуст и духовно, и профессионально, отвратительнейший рудимент большевизма!  При контакте с ним в памяти всплывает образ  «пропахшего  нафталином» большевистского выдвиженца, абсолютно неуместного в 80-е годы 20-го столетия, когда в сфере Агропрома было достаточно опытных специалистов с высшим сельскохозяйственным образованием.
В условиях административно-командной системы, функции аппарата управления объединения заключались, в основном, в материально-техническом обеспечении подведомственных предприятий и  организации сбыта  произведенной ими  готовой продукции.  В  связи с этим все подведомственные предприятия  находились в зависимости от аппарата управления и его конкретных должностных лиц, поскольку они определяли  и решали,  какая техника, оборудование и т.д.  должны быть выделены тому или другому предприятию.  Система реализации готовой продукции была построена по такому же принципу –  только  отдел сбыта аппарата управления выдавал наряды, разнарядки на реализацию продукции.  Это были мощные рычаги воздействия на подведомственные  предприятия, мощный инструмент диктата. И это обстоятельство не требует каких-либо комментариев. И система материально-технического  снабжения,  и система сбыта готовой продукции  представляли собой идеальную почву для корыстных злоупотреблений служебным положением.

                Махинации с автомашинами.

     Для поощрения  передовиков сельскохозяйственного производства   Министерство сельского хозяйства выделяло объединению  легковые автомашины для вручения  механизаторам, дояркам, скотникам, полеводам, агрономам, зоотехникам и т.д., работающим непосредственно в первичных звеньях сельского хозяйства. В аппарате управления передовиков  сельскохозяйственного производства  в принципе  быть не могло, т.к.  аппаратчики не трудились на полях, на фермах. Тем не менее,   часть этих автомашин оседала в аппарате  управления, которые незаконно оказывались в собственности сотрудников аппарата управления, как правило, принятых по протекции (по блату), для родственников руководящих работников.   Часть этих автомашин оказывалась в собственности сотрудников Обкома КПСС и сотрудников Облисполкома.  Практиковалась также следующая форма  приобретения автомашин. При обновлении парка служебных автомашин, предусмотренных нормативами и штатным расписанием, списывались, как негодные вполне исправные автомашины, имевшие незначительный пробег и вполне пригодные для дальнейшего использования. Списанные автомашины оказывались в собственности  сотрудников аппарата управления, приближенных к руководству или другим «нужным» людям. 
     Использование служебного положения в личных корыстных целях руководящими  работниками аппарата управления было возведено в норму, в идеологию, все знали, что,  в крайнем случае, отделаются выговором по партийной линии.
Как они работали в подведомственных  с/х предприятиях охарактеризовал на одном из совещаний сам директор, который, критикуя их работу,  в гневе произнёс: «Вы в командировки ездите только аппетит нагонять, .. вашу мать!»  Так он изображал свою «озабоченность» качеством работы  главных специалистов и начальников отделов объединения   и положением дел в подведомственных предприятиях. Очень удачная находка, характеризующая стиль работы подчиненных ему руководителей. Но, это была лишь пустая показуха,  ведь он сам был такой же, как они, поскольку аппетит-то  у него по отношению к государственному имуществу был зверский, гигантский, как у Пантагрюэля и Гаргантюа вместе взятых, более того, они  были взращенными им адептами (и царь плохой, и бояре плохие)!
     Социальный образ директора можно охарактеризовать как «икона мира коррупции», оформленная в оклад «крепкого хозяйственника» выдвиженца от компартии. В условиях плановой социалистической экономики руководителям  не нужно было думать о привлечении инвестиций, о рекламе, разрабатывать и внедрять в производство какие-либо инвестиционные программы, об организации производства и т.д. Их задача  - только распределение, назначение на должности, контроль. Такая система закономерно привела к моральной деградации, к нравственному обнищанию и банкротству руководящих работников органов управления народным хозяйством на областном уровне, к расцвету хищений, злоупотреблений служебным положением и т.д.. Это про таких, как они, написал  известный русский баснописец И.А. Крылов.

«Какой порядок ни затей,
Но если он в руках бессовестных людей,
Они всегда найдут уловку,
Чтоб сделать там, где им захочется, сноровку».
И.А. Крылов

                (продолжение следует)