На частоколе сохнет ночь. -
Дождь вымочил ее под утро.
А одуванчик златокудрый
пыльцою силится помочь
ей крылья высушить, пока
пришпиленная на булавку
с википедическою справкой
она, как бабочка, легка.
Но вот пожаловал рассвет,
безжалостно лучи вонзая
во все, и тает тень живая,
и синевы полночной нет
ни там, где клокотал ручей,
ни в серости ствола платана.
Лишь частокол - как икебана
скрепленных ветками лучей.
И сам ты - только светотьма,
под обожженной оболочкой
сосуд с сомненьями и строчкой,
что получается едва.