Возвышающий сам себя больно падает, миг – и нет.
Ну, ещё бы – сенсация! Да и был ли он, впрямь, поэт?
Рифмовальщиков – пруд пруди, а верлибрщиков – и того.
Паровозом летит, гудит время памяти верстовой.
“Я поэт!” – говорил – “Я – то, сё” и прочие словеса,
будто выиграл он в лото, ухватившись за небеса.
Тьфу. Пойду, прогуляюсь, что ль, да проветрюсь от ерунды,
зря потраченных сто листов утопляя в пруды. – Воды
мне не жалко стоячей. – Пусть заболачивается и
камышами – слепая грусть зарифмованной в кровь любви.