...............................Ольге Волковой
Тишина в полумраке корчится.
Если спать, то, конечно, без снов –
всё приснилось давно,
всё сбылось, что хотелось,
и даже немножко лишнего –
у всевышнего
чувство юмора редкой точности.
Я же знаю, что это особая смелость –
всегда уходить в невозврат.
Как не хочется
перестать носить на плече удачу!
Но зато как проста, как легко разрешима задача
просто БЫТЬ по утрам –
даже если пыль лежит между рам,
даже если мышь повесилась в холодильнике –
пусть.
"Отель Калифорния" на будильнике.
В прошлой жизни была под него то ли боль, то ли грусть,
то ли даже любовь – я не помню, какая.
Только помню, что это был Каин.
Но – плевать, уже давно пропал интерес –
such a lovely place, such a lovely face…
И к чему заплесневелая любовь,
если алая прядка парит надо лбом?
Ольга, а мы ещё будем с тобой в Казани.
Или в Вологде, или даже на Сахалине.
И, когда нас заклинит,
появится Ветер.
...мамы, дети...
...квартиры, мужья, любовники... старые письма...
...низины, выси...
Поток сознаний –
созидающих и разводящих...
Пандорин ящик
ни одну из нас уже не пугает –
боль приходит всегда нагая,
а мы шьём ей красивые платья,
покупаем сумочки и всякие прочие штучки,
чтоб она не сходила с ума.
И молча платим.
Потому что когда-то давно решили
быть большими.
Если некому взять на ручки –
бери сама.
И вперёд, легко.
И сверкнуть подведенным глазом.
Если в горле ком –
просто выплюнь. Давай хохотать до слёз,
вспоминая о самом страшном,
пить шампанское на веранде старой турбазы,
выключая психоз,
и не помнить совсем ничего о том, о вчерашнем,
повторяя себе как мантру –
будет завтра.
Такое огромное завтра!
И оно, конечно же, будет.
Но мы обе знаем –
завтра снова станет болеть сквозная.
Там, где видим лишь мы –
там, где точно не видят люди.
Только нам все равно добираться до новой зимы
на зароках своих от сумы и тюрьмы,
разбирая судьбы паутину
в сером пепле тоски преисподней...
Но, выпрямив битую спину,
изящно привстав на носочки,
открываем однажды – у нас есть сегодня.
И точка.