Брови не справлялись со своей основной функцией водоотведения. Солёный пот крупными каплями стекал по лицу, щипал глаза, капал с носа. Вытирать его было некогда. Шла восьмая, из десяти, минута работы на верхнем участке, когда к нам подошёл командир отряда Володя.
Про Володю следует сказать отдельно. Природа щедро наделила его всеми достоинствами: аналитический ум, чувство юмора, сильная воля и умение доходчиво формулировать свои мысли. Рост у него был чуть выше среднего, волосы русые , глаза цвета старого золота, с затаившейся где-то внутри смешинкой. Сухая кожа лица обтягивала волевой подбородок и плоские щёки. Володя учился на четвёртом курсе, был секретарём комитета комсомола факультета и уже третий год выезжал командиром одного из студенческих строительных отрядов института .
Вводные у Владимира всегда были длинными, подробными, представлялись немного занудными, но, как показывала жизнь, помогали дойти до поставленной цели кратчайшим путем. В первый день после приезда на север, когда мы расселись в столовой, приготовившись завтракать, он прочитал нам целую лекцию, как это нужно правильно сделать.
- Работа вам сегодня, как и ближайшие 2 месяца, предстоит очень тяжёлая. Физически тяжёлая. Для её качественного выполнения вам потребуется много калорий. Пища, которую вы потребляли в городе была высококалорийной. Места в желудке для неё требовалось не много. Поэтому желудки сейчас у вас маленькие. Здесь, в стройотряде, вас будут кормить низкокалорийной и среднекалорийной пищей. Для того, чтобы не испытывать чувство голода во время работы, вам следует в течение 2-3 дней растянуть свой желудок в два раза. Поэтому, вам необходимо сейчас очень плотно, досыта, покушать. А потом, взять добавку и съесть ещё столько же.
Мы , конечно, тогда посмеялись над этим распоряжением командира, но, уже через 2 часа работы совковой лопатой, поняли, насколько он был прав. В обед все бойцы отряда чётко выполнили утренние рекомендации, потом с трудом выползли из столовой и улеглись на лужайке на траву, дожидаться ПАЗика, который отвозил нас к месту трудовых подвигов. Лето в тот год на севере выдалось жаркое, земля к обеду прогревалась и даже на ощупь была тёплой. Лежать на ней было комфортно.
Шла интенсивная модернизация Мурманского аэропорта. Наша бригада углубляла пол в одном из уже имеющихся зданий. Транспортёр поднимал через оконный проём землю, которую снизу в его чашу набрасывало шесть человек. Два человека наверху раскидывали землю, сыпавшуюся с транспортера, по сторонам. Уличная трудовая деятельность была гораздо интенсивней, поэтому верхняя вахта длилась всего десять минут. И вот, в конце восьмой минуты, ко мне и моему напарнику Олегу, подошёл командир и предложил более лёгкую работу. Мы радостно закричали:" Да!", бросили совковые лопаты и уселись прямо на кучу земли, вытирая пот с лица.
Через некоторое время, переодетые, мы стояли около общежития и ждали отъехавшего ненадолго командира.
Общежитие являло собой четырёхэтажное здание из силикатного кирпича с одним подъездом. Лифта в здании не было, хотя место для него было предусмотрено. В середине, между лестничными пролётами. На металлических ограждениях лестниц лежали деревянные поручни, до блеска отполированные мозолистыми руками поднимающихся наверх рабочих. Наш отряд располагался на третьем этаже, а на четвёртом, среди прочих, жили практиканты из Минского строительного техникума. Три девушки и один молодой человек - Миша. Накануне с Мишей произошёл несчастный случай. Купив полуботинки на первую в жизни зарплату и обмыв это дело, он решил ухарски съехать вниз по перилам. Но, произошла трагедия. Он упал вниз и разбился. Насмерть.
Вскоре подъехал ПАЗик с нашим командиром внутри. Выйдя из автобуса и увидев на моей руке часы, Володя ткнул меня пальцем в грудь, больно ткнул, и сказал:
- Старшим будешь ты. Далее. Сейчас вас отвезут в Мурманский морг.Вы, естественно, помните Мишу из Минска и в курсе событий последних дней. Ваша задача:поместить гроб с Мишей в деревянный ящик большего размера, а сам ящик- погрузить в специальную машину . К вашему приезду Мишу уже должны помыть, одеть и положить в гроб . После этого, за все дальнейшие действия, морг ответственности не несёт . За всё будете отвечать вы. Очень важно следить за временем . Если груз опоздает на самолёт, будете спать в обнимку с Мишей. Прилетевшую из Минска маму запустите пообщаться с покойным минут на 5-7 . Заранее приготовьте воду и успокоительное. Самое главное- автомобиль с коробом должен выехать из морга в сторону аэропорта не позднее чем в 18 часов 30 минут. - Володя ещё раз болезненно ткнул меня пальцем в грудь. Почему-то, такой тактильный акцент на особо важные моменты мне даже понравился.
- Для решения возникших проблем обращайся к старшему санитару. Ему лет 45, невысокий, коренастый,почти лысый. Рыжий, конопатый -сразу узнаешь. Зовут его Иосиф Леонидович. Ни разу не перепутай при обращении:Иосиф Леонидович.Он человек ответственный, деловой, но очень обидчивый. Такое ощущение, что он обижается не только за себя, но и за Иосифа Виссарионовича, в честь которого он и был назван.
Получив такой подробный инструктаж,мы сели в автобус и поехали в направлении Мурманска.
- Клиент почти готов. Проблем с ним было немного.Лицо было целое. Разбиты тазобедренные кости,-сообщил встретивший нас у ворот морга Иосиф Леонидович и провёл в комнату с пустым столом посередине . В комнате уже находились Мишины одногрупницы. Через 5 минут выкатили открытый гроб с Мишей.Все вместе мы поставили гроб на стол.
Попросив одну из землячек покойного привести родственников усопшего, я стрельнул у санитара сигарету и вышел на улицу учиться курить. Неплотно прикрытые ворота были слабой защитой от тех кошмарных звуков,которые начали раздаваться внутри через несколько минут.
Когда из помещения под руки вывели Мишину маму, мы приступили к длительному процессу прибивания крышки гроба к основе. Дело в том, что авиакомпания ограничивает габариты принимаемых грузов. Миша был мальчиком высоким. Гроб, который для него сколотили, оказался ему маловат. Согнутые колени и носки ботинок мешали плотно прижать крышку. Крышка пружинила, гвозди гнулись, пальцы болели. После нескольких неудачных попыток забить хотя бы один гвоздь, а время уже поджимало, стало понятно, что нужно принимать какое-то кардинальное решение.
Немного подумав, я попросил Иосифа Леонидовича распорядиться принести кувалду, тряпку и доску "сороковку", длиной около метра. Старший санитар как-то странно посмотрел на меня, подозвал помощника и дал ему указание принести пружинные защёлки, шесть штук, шурупы к ним и две отвёртки, негромко сказав:
- Не надо клиента лишний раз обижать,- потом пояснил:
- Сейчас поставим пружинные замки по три штуки с каждой стороны и притянем крышку. А если и останется зазор в несколько миллиметров, так ничего страшного от этого не случится. Клиент в такую узенькую щёлку не сбежит.
Через несколько минут автомобиль с ящиком, внутри которого находился гроб, отъехал от морга в сторону аэропорта. За ним последовал наш автобус. Часы показывали половину седьмого вечера.
В последующие годы, когда меня спрашивали, почему я так рано поседел, мне всегда, в первую очередь, вспоминались нечеловеческий вой матери, увидевшей в гробу своего семнадцатилетнего сына, и пружинящая крышка, которую никак не удавалось прибить. А вслух я отвечал: "Так вышло".