"объял меня ужас и трепет
и потряс все кости мои."
Книга Иова 4:14
Сошла с небес как жар горя
На пегом вестница моя,
То манит взором то зовет
Отказ не стерпет не снесет.
С ней не приклонен я и нем
Пробит стрелой рогатый шлем,
И тонкой струйкой кровь течет
Но воин ран не признает.
С реальностью пропала связь
Вокруг руины пепел грязь
И в ужасе пятой своей
Я наступил на прах друзей.
Я отшатнулся и упал
Вошла кровь в землю как в пиал,
Ужели так добыть почет
Чтобы войти под древний свод.
Где вечный пир и злата блеск
И от жаровен сальных треск,
Где Аса чествует герой
Поведав каждый подвиг свой.
О боги нет не так хотел
Но так о славе бард мне пел,
Так научил меня старик
Так весь народ мой жить привык.
Так мне говаривал отец
Он винокур был и мудрец,
Знай сын нет хуже ничего
Чем трусость и предательство.
Я твердо внял его словам
И не питал боязнь к людям,
И в том меня не упрекнуть
Что предал я кого нибудь.
Пороков этих я лишен
Но не надеюсь что спасен,
Сих черных дел забуду ль вдруг
Нет не сойдут они мне с рук.
Я сам убийца кровь на мне
Не вся пролита на войне,
Я предавал огню с мечом
В селеньях взятых каждый дом.
Не внемля крикам матерей
Лишавшихся своих детей,
Сносил проклятья стариков
И дикий плачь моих врагов.
А на глаголях вдоль дорог
Качал несчастных ветерок.
По трупам шли их в те часы
Бездомные глодали псы
И сбившись в полчище чумное
Глазели крысы на такое.
Тела в движенье приходили
Когда для мести встать решили,
Нет рой голодных серых крыс
Их изнутри толкал и грыз.
Разрушив город в прах и дым
Я кочевал к стенам другим.
Я подступал лилася кровь
С гор побежденных мертвецов,
А я раскаянья не знал
И крепко пил и сладко спал.
И был всегда неумолим
Гордился ремеслом своим
И лишь по истеченью лет
Постиг ужасный смысл побед.
Сейчас все жертвы предо мной
Стоят кровавою толпой,
Сухую длань простер старик
От стрел закрыть свой бледный лик,
В пыли нагую мать дитя
Тревожит робко подойдя.
А вот девица над бойцом
Стоит с разодранным лицом.
Прильнула мертвому к груди
Чтоб нож над сердцем занести,
Сверкнула сталь раздался вздох
И на бойца стан нежный лег.
О сколько вас картины зла
Вы моего вам нет числа.
Все до единого пришли
Восстали прахом из земли.
Вы миражи ушедших лет
Зачем мне обнажил вас свет.
Перед кончиною кровавой
Как слепо гнался я за славой,
О если б сердце билось доле
Я камнем бросился бы в море,
И под балтийскою волной
Зарылся бы в песок морской.
Где бок подставив под удары
Гниют свирепые драккары.
Я помню как в плаще стоял
Напутствуя дружине ярл
И как повел нас в бой старик
И как расстался с жизнью в миг.
Пронзенный в грудь стрелой врага
Обмякло тело старика
И захлебнулся кровью он
Наследнику оставив трон.
Мне было жаль его тогда
Но мы ведь брали города
И плоть сдирали мы с костей
Варили головы людей.
В котлах кипели черепа
Такая жуткая судьба,
Нагроможденные горой
Те отвращали взгляд живой.
Казалось что земная твердь
Не выдержит такую смерть
И загудит и загремит
И в свое лоно заключит.
Живых и мертвых без числа
Как прежде грозных духов зла.
На высших сферах бытия
С богами пьют мои друзья,
Пусть веки длится ихний пир
Но мне такой не нужен мир.
За все те жизни что забрал
Я бы свою сто раз отдал,
Не искупить что совершил
Я ведал ведал что творил.
Останусь с вами бледных рой
Я по земле ходить сырой,
Примите ж вашего врага
Держите вот моя рука.
Убрав запазуху ножи
Увидят люди миражи,
По полю брани сквозь туман
Идет безмолвный караван.
Понурив головы свои
И не отмывшись от крови,
Укор воинственным сердцам
Идет куда не зная сам.
Опомнитесь была война
Не для покоя создана,
И кто земные царства брал
Равно ни с чем в гробу лежал.
Еще далеки вспомнил дни
Как сон промчалися они,
Когда по северным морям
Мы шли к гренландским берегам,
Я встал под парус и вдали
Засек суровый край земли.
Сверкая в горные гряды
Вцепились мертвой хваткой льды,
Куда ни глянь кругом снега
И серы камни и пурга.
И мы сошли на берег тот
И мы остались там на год,
Рубили хвойные леса
Что устремлялись в небеса.
Летели щепки а дома
Росли так быстро что зима,
Вторая только задалась
Команда наша собралась.
К родным отчалить берегам
Чтоб передать свой труд детям,
Далекий отчужденный кров
Для новой жизни был готов.
И миновавши страну льда
На пол пути к себе тогда,
Норвежский воздух набрав в грудь
Мечтал я что когда нибудь,
Покинув поприще войны
И искупив хоть часть вины,
Под старость быстротечных дней
Устроюсь там среди детей.
И хоть остаток проживу
Покойно и склоню главу,
Минуя битвы страшный час
В уютной хижине у нас.
Еще я верить в сердце мог
Надежд был полон и тревог.
Меж тем в родимой стороне
Было о ком подумать мне,
Пока выныривал из волн
Вздымаясь к горней старый челн,
Помимо сына и жены
Я плыл и видел словно сны.
Черты девицы молодой
И слышал голос озорной,
А влажный блеск ее очей
Был дола вышнего светлей.
Еще спит в хижине своей
Развесив сети рыбарей,
Еще не слышно топоров
Из хвойной зелени лесов,
Еще не видно первых птиц
Еще цветы клонятся ниц
И не летит мохнатый шмель
К бутону выпить сладкий хмель
И целый мир погружен в сон,
И лишь вот вот очнется он.
Чуть луч зари очертит день
Пустынный берег скрасит тень,
Подобно статуи она
Застынет трепетно бледна.
Теснит тревога ее грудь
Я вижу это словно путь
И не желая ничего
За нас лишь просит божество.
Да за норвежскою волной
Где небо сходится с водой,
Следит задумчиво и ждет
Когда корабль приплывет.
Любовь негласная моя
Я редко навещал тебя,
О те не долгие часы
Как капли утренней росы.
Сверкнут не долгой красотой
Поднявшись паром над землей.
И на пустынные брега
Где ветер носит облака,
Покинув лишь корабль свой
К тебе спешил как молодой.
И после уз и клятв любви
Объятья покидал твои,
И словно вор в ночи глухой
Чуждаясь брел к себе домой.
А там очаг там сын с женой
И быт привычный и простой,
И негу сладостных страстей
Как трус бросал я у дверей.
Я счастлив был тогда вдвойне
Хоть изменял порой жене,
Хоть совесть сей когтистый зверь
Скреб мое сердце словно дверь.
Прости меня я виноват
Я человеку не был брат
И даже женщиной родной
Я поступился как чужой.
И здесь и у могильных врат
Твои черты мой ловит взгляд,
Но нет в них прелести иной
Как грусть и холод ледяной.
Они недвижны и немы
Как будто сотканы из тьмы
И сколько б сил не прилагал
Упрек там тщетно я искал.
О лучше б мне твоя хула
С жестокосердием была,
Не стой как памятник очнись
На друга жизни оглянись.
Утешь его своей слезой
Прижми к груди и успокой,
В объятьях бережных стисни
И ни за что не прокляни.
Как ветер гонит облака
Как мчатся те издалека,
Но лишь ветрил утихнет звук
На небоскате встанут вдруг.
И ты следишь белесый пар
И ты бежишь земного чар,
Но заклубятся и блеснут
Не боле нескольких минут.
Затем помчатся те стада
Как сей мираж куда куда..?
Чертог Асгарда претит мне
Жил и умру в родной стране,
Желанью смертного внемли
Что слава есть мираж вдали.
За ней я гнался много лет
Кровавый оставляя след
И умирая понял я
Та мирного не лучше дня.
О если бы вернуть те дни
Благословенные они,
Когда снимая дань с полей
Не убивал еще людей.
И был руке не ведом меч
Чтоб жизни путь чужой пресечь
И лишь ребенку на руках
О ратных сказывал делах.
Спокойно я любил жену
А сад наш каждую весну,
Благоухал и цвел для глаз
О как не долог счастья час.
Так передай своим богам
Что не готов я к торжествам,
Нет места ближе и родней
Мне Скандинавии моей.
Вот вот забудусь мертвым сном
Бессчетных войн утихнет гром,
Затер бы свое имя я
На древней книги бытия.
Творится чудо в небесах
Плывут на легких облаках,
Страны неведомой созданья
И над челами их сиянье.
Слетел таинственный покров
Расторглись хляби небесов
До звездных хор рукой подать
А дальше слов не подобрать.
Такие чудятся картины
То не богов ли город дивный,
А погляди ка из за гор
Огнистый мчится метеор.
Дымяся о земь грянул он
И человеком обращен,
И оперенные крыла
Как у могучего орла,
Что в полдень спорит с вышиной
Угадывались за спиной.
И в лучезарный его лик
Я позабыв о смерти вник,
Дрожащий телом и душой
Так он велик был предо мной.
Мне было страшно там в бою
Готов был голову свою,
Сложить под натиском врагов
Во имя чести и богов.
Не трепетала моя длань
И кроток не был я как лань,
Разя грозой носился я
Чуть пригубивши зелия.
И смерть летела впереди
За ней я следовал в пути,
Лишь только б не она за мной
Сквозя могилою сырой.
Но не теперь но не сейчас
Пред ним обмяк я и угас
И вся живительная кровь
Вся ненависть и вся любовь.
Свинцом застынули во мне
Страх пробуждая в губине,
Животный первобытный страх
Он прочитал в моих глазах.
Но не стеснялся я его
И как дитя желал того,
Чтоб муки совести скорей
Он прекратил в груди моей.
И незнакомец подступил
И ничего не говорил,
В одежды белы облачен
И меч из ножен вынул он.
И моего коснулся лба
Я думал вот моя судьба,
Закат моих мятежных дней
Короткой жизни средь людей.
Упало сердце глухо ниц
И слезы вытекли с зениц.
И я смотрел и я молчал
И так должно быть умирал...
Чу улетел небесный рой
И вестника забрал с собой,
И затворились небеса
И зашумели близ леса.
И прежней грудой мертвецов
Лежат тела моих врагов,
Лежат тела моих друзей
Не видевших картины сей.
Так пошатнулась моя вера
И растворилась что химера,
Коварный морок южных стран
Перебегающих бархан.
В пустыне жаждой утомленный
Влачился путник вожделенный,
В дрожащем мареве мираж
Встает вдали он входит в раж.
Собрав последних сил остаток
В благословенный сей участок
Спешит и вот его достиг
К струе живительной приник.
Но лишь песок хватает ртом
И озирается кругом,
Исчез оазис драгоценный
Под сенью пальмы вожделенной.
И снова солнце жарит члены
Темнеет взор вскипают вены,
Промчался ропот по пустыне
Могила там ему отныне.
Я свято чтил ваш пантеон
И в битве быть хотел сражен,
Небесной гавани пристать
Чтоб вечно с вами пировать.
Так под эгидой горних сил
Себя с рождения я мнил,
Но усомнился настал час
В самое воплощенье вас.
Что если нет там ничего
И жизнь одна у нас всего,
Где добродетели залог
Не купит райский уголок.
Твори во благо иль во зло
Насыплют землю на чело,
Убийца или же монах
Все в общий перетрется прах.
И не достанется богам
Не преисподней жерновам.
Неколебима высь небес
Мой ропот в уши вам не влез,
Вас нет вы тени бытия
Отныне стали для меня.
Расплаты вашей не страшусь
Далеки вы как царство Русь,
Мертвецкий скоп дикарских лет
И поклянусь в том что вас нет.
На зов воительницы я
Не ринусь голову сломя,
Окровавленную рукой
Склонясь ласкаю прах родной.
На братий взор простерлась длань
О хоть один очнись и встань,
Но хладны и бледны кругом
Тела пронзенные мечом.
Две тени вижу то жена
Меж гор у хижины она,
На путь кремнистый все глядит
Руками сына стан обвит.
Ко мне взывает братьев кровь
Прощай последняя любовь,
Утри слезу своих очей
Утешься памятью моей.
Уж скоро будущей весной
Мужчиной станет отрок твой,
Вглядись в черты его лица
Узри в них тень его отца.
Мой сын опора дряхлых дней
Вкус крови звонкий лязг мечей,
Хулу врагов предсмертный крик
О если б вовсе не постиг.
Но час придет узнаешь ты
И битвы горькие плоды,
А тех кто подставлял плечо
Бок о бок бился горячо.
С тяжелым сердцем и тоской
Начнешь оплакивать порой.
И может сам когда нибудь
Ты под удар подставишь грудь.
Но прежде чем дохнула смерть
И забрала по праву твердь,
Все то что должно ей вернуть
Опорой матери ты будь.
Утешь ее и стань сильней
Среди снегов среди степей,
Средь гор облитых жгучим льдом
Под шквальным ветром и дождем.
Ты возмужаешь ты поймешь
Что север там где ты живешь,
Тебя для жизни закалил
Как сталь что наш кузнец варил.
Небесный край стоит в огнях
Белесый пар кадит в полях
И лунный шар над пиком гор
В низины бледный луч простер.
Шумят леса дрожит затон
Сковал холмы вечерний сон,
Природе будто невдомек
Что здесь промчался вихрь ног.
Летели головы с плечей
По странной прихоти людей,
Она сияет красотой
Ей равнодушен царь земной.
Твои дела за краткий век
Разрушит время человек
И как бы не был ты велик
Из глины некогда возник.
И глиной вновь не волен стать
И разлагаясь напитать,
В отчизне иль в стране чужой
Запасы залежи земной.
О как бы я меж скал хотел
Змеей протиснуться в предел,
Где хладно сыро и темно
Царит безмолвие одно.
Я б затаился там и спал
Днем на утесы выползал,
Согреться солнечным лучом
Блеснуть чешуйкой не мечом.
О исполинов грозный вид
К вам с детства этот взор прибит,
Под шапкой белой облаков
Ты хмурить бровь на мир готов.
Я пил бы звонкие струи
В долине чистые твои,
Я жил бы прелестью змеи
Без злобы дружбы и любви.
Но полно меркнет свет кругом
Дыханье смерти пред лицом,
А все же страшно умирать
Хоть с давних лет она мне мать.
Я внемлю ржанию коня
И крыльям в воздухе звеня,
И золотым как солнце шлем
Что краше царских диадем,
Лик девы этой обрамлен
Она близка она не сон.
Мне все равно я здесь умру
И стану пищею костру,
О пусть невинною рукой
Ребенка прах развеют мой.