Мне 32 года. Один скажут: мало.
Другие, что это внушительный срок.
А мне 32. Я иду вдоль Канала,
Жалея о том, что я сделать не смог.
Увижу в витрине своё отраженье,
Оно улыбнётся с издёвкой в ответ:
«Как славно, что есть на земле день рожденья!
Как славно, что ты появился на свет!
Спасибо родителям и акушерам!
Родному роддому узбекский рахмат!
Чудесно свидетелем быть Нашей Эры!
Кто в здравом уме будет жизни не рад?»
Потом понесётся вдруг память по кругу,
Как стая крикливых и глупых ворон.
Сюжет за сюжетом, меняя друг друга,
Напомнят о детстве мечтательный сон:
«Как годы когда-то казались длиннее,
А деньги росли во дворе на кустах,
Как в школе читали про Карла Линнея,
А после курили в укромных местах.
Скрываясь от глаз справедливых, но строгих,
По кругу ходил уголёк сигарет.
И тот уголёк, по несчастью, для многих,
В судьбе был единственный значимый свет.
Курение - Бог с ним. В быту том невзрачном
На старой скамейке под тенью берёз,
О том, где скрывается в жизни удача,
Наш маленький мозг волновался всерьёз.
Но нам не помог ни Евклид, ни Линней Карл -
В учебниках толстых ответ не нашли.
А годы, меняясь на школьных линейках,
Пусть длинные годы, но всё же прошли.»
В мечтах добредёт до Гороховой тело,
Послышится в хохоте пьяный людей,
Что юность, и та навсегда улетела
Под звон бестолковых и глупых идей.
Уже, подходя к перекрёстку с Садовой,
Замедлю я свой нерешительный шаг.
Маршрут получился совсем уж бедовый,
То яма, то кочка, то вовсе овраг.
И страшно мне мост перейти на Фонтанке!
А вдруг я совсем пережить не смогу,
Что после ещё одной праздной гулянки,
Я молодость бросил на том берегу?