Быть счастливыми все-таки глупо,
Погружаясь в печаль, не спеша.
В десять лет у нас всех болят зубы;
В двадцать два начинает душа.
Норовит судьба без подаяний
Подарить вместо сахара хрен.
Мы все ждём исполнений желаний,
Получая болезни взамен.
Да и сны наши вещие в танцах
Никогда за всю жизнь не сбылись.
Год: девятый... Четырнадцать... Двадцать —
Посмотри, как посеял я жизнь.
Но и грусти придурошной кроме,
Знаешь, что захотел я сказать?
Тонут звезды упавшие в море;
Звезды мертвые — наши глаза.
Иногда разбиваются о земь;
Расшибают о тверди сердца.
Я «хорошим» начну эту осень.
Мне хорошим теперь быть понравится.
И понять в двадцать пять: глаза в звёздах
Отражаются грустью людской.
Видишь, падают с неба бесслезно?
Они терпят, как мы, эту боль.
На луну мы всей грудью и воем
И не знать никому, как болит
Твой рубец, становящийся гноем;
Превратившийся кариес в пульпит.
Мы с тобой обжигались, а жребий
Предавал нас, как все, не жалел.
Мы погибли, как звезды не в небе:
Нам нельзя было быть на земле.
Но впервые с тобою я понял,
Как хорошим быть гордо, легко,
Оживить звезды мертвые в море
И стать их поднебесной рекой.
Так и сны мои, были что темны,
Вместо светлых сбывались во тьме;
Я хотел поступить на актера,
Но в психушку лишь только б сумел.
Мы воскреснем, быть может, и вскоре.
Есть надежда, хочу я сказать:
Приглядись в это Чёрное море —
Звезды тонут в твоих же глазах.