- Алёна, ты как освободишься, приди померяй мне давление.
- Хорошо, баб Нюр, приду, сейчас только борщ доварю.
Алёнка вылила зажарку из моркови, свеклы и томатов в кастрюлю с наваристым бульоном, где уже варилась картошка. Нашинковала немного свежей капусты, тоже запустила её в своё варево. Через пять минут добавит зелень и немного толчёного чеснока с салом, для аромата. Всё, готово. Хозяюшка выключила газ, накрыла крышкой кастрюлю, оставила борщ настаиваться, «Сейчас сбегаю к соседке, чего она захандрила, вроде в огороде её видела?»
- Баба Нюра, ты где, в комнате? – спросила с порога девушка.
- Здесь, конечно, Алёнушка. Где мне ещё быть-то, как не на своём любимом диване. Мы с ним, почитай, ровесники. Друг без друга никуда.
Алёна, застёгивая манжету тонометра на сухонькой руке соседки, выговаривала той, «Вот зачем ты опять в огород ходила? На улице жара, магнитные бури долбят всех гипертоников, а ты, баба Нюра, прям всё геройствуешь. Смотри, опять давление подскочило.
Алёна взяла в серванте коробку с лекарствами, нашла нужную таблетку,
- Положи, бабуль, под язык. Лежать надо, непоседа моя.
- Я прилягу, а ты посиди со мной. Можешь сроки годности у таблеток посмотреть. Половину поди выбросить надо.
- И посмотрю, и посижу. Скучно тебе одной в доме. Я иногда слышу, как ты со своими курочками разговариваешь.
- Будь они неладны, эти курочки. Разгребли всю землю от фундамента. Нет чтобы травку щипать, гребут и гребут целый день.
Алёнка, под ворчание соседки пересмотрела сроки годности медикаментов, отложила в сторону просроченные. С бабушкой она дружила давно. Их дома находились рядышком. Девушка бегала к старушке, принести воды, или какие продукты купить в магазине, иногда померить давление, назначить лечение. Алёна работала фельдшером на скорой помощи при местной амбулатории.
- Как там Ваня? – прервала размышления Алёнки баба Нюра.
- Ты про Емельяныча что ли спрашиваешь?
- А про кого же ещё? Про него, конечно. Ты же с ним работаешь. Не надоело ему ещё шоферить на вашей скорой? Ведь пенсионер уже.
- А кто пойдёт работать на эту колымагу, да за такую низкую зарплату. Спасибо Иван Емельянович терпит, не увольняется.
Под скорую помощь в амбулатории был приспособлен «уазик» Или УАЗ-469. Возили на нём анализы в районную больницу, заявления разные в отдел кадров, медикаменты в аптеке получали, а потом обслуживали вызова скорой помощи.
- Ой, баб Нюр вчера случай такой приключился забавный. Я до сих пор смеюсь, как вспомню. Сейчас расскажу тебе.
Поехали мы на вызов, на дальнюю улицу. Асфальта там, сама знаешь, отродясь не было. После ливня дорога расквасилась, грязь непролазная. Я Емельянычу говорю: «Не надо включать пониженную скорость, чтобы проехать по грязи. Здесь не далеко, я пешком схожу.» Он остановился на сухом месте, я «перемахнула», как могла, через дорогу, и пошла по тротуару со своим чемоданчиком. Обслужила бабулечку, снизила ей давление, и пошагала назад.
Из далека увидела, что Емельяныч машину уже развернул, открыл свою водительскую дверь и стоит, голову вниз опустил. Я то, получается, им в спины смотрю - «уазику» и водителю. Голова его опущена и руки тоже, вроде как к низу живота приложены. «Писает наверное» - подумала я, и пошла медленнее.
Пройду несколько шагов, гляну на него, а он всё в той же позе. Я остановилась, думаю: »Старый человек, всё самотёком течёт.» Это как мужчины выражаются, «Раньше писал - камни с земли выбивал, а сейчас снег не тает.» А стоять-то я долго не могу на тротуаре, в белом халате. Люди через забор выглядывают с недоумёнными взглядами. Приближаюсь к машине, специально каблуками громче стучу. Вот уже напротив машины стою, в окно дверцы вижу, что голова-то его опущена. Я даже чуть присела, ничего не капает. Странно.
Некуда деваться, перешла дорогу, набрала в лёгкие воздух и открыла дверцу кабины… Картина маслом!
Стоит мой Емельяныч, ковыряет отвёрткой грецкий орех, и ядрышки в рот закидывает. Увидел, что я пришла, бросил своё занятие, сел за руль.
Я, баб Нюр, хохотать не могу, потому что пришлось бы ему рассказать, как я нафантазировала. Так и приехали в амбулаторию молча.
- Ох, Алёнка, насмешила ты меня, я и про головную боль забыла.
- Всё, бабуль, лекарства твои перебрала, настроение тебе подняла, пойду домой дела доделывать.
- Иди, милая. Спасибо, что не забываешь старушку, подлечиваешь, жизнь продляешь.
- Работа у меня такая. А может и призвание - людей лечить.
Алёна тихонько прикрыла дверь. Пусть поспит баба Нюра.