Снова ветер сиреневый
я к себе буду звать,
канделябр серебряный
станет ветер качать,
канделябр серебряный,
в нём луна, как свеча,
дует ветер сиреневый,
но печаль горяча
и нигде нет спасения
от смертельной тоски,
дует ветер сиреневый,
боль сжимает виски...
Душа моя кожей шагреневой
сжимается, боже,
прости и, чтоб мне
покой обрести,
грехи отпусти,
дай мне звонкой строки
и мне объясни,
что все беды мои - пустяки,
что всё будет просто,
читать нужно Фроста,
и Бродского тоже,
и сердце своё
просто так не тревожить...
Солнце, как зимнее яблоко,
спрячь ветер в тёплую вату
самого мягкого облака,
чтобы дозрело оно,
горечь ушла вдруг куда-то,
как? - нам понять не дано,
спрячь, чтобы стало вдруг слаще,
вкус обрело настоящий,
в тёмный, прохладный сунь ящик,
это совсем не грешно,
спрячь, всё уже решено
и улыбайся хитро,
в сердце надежду обрящет
каждый творящий добро...
Яблоко в небе одно,
льётся сомнений вино,
я сочиняю наброски,
с Фростом сливается Бродский,
грустно, хотя и светло...
Вновь, как досужие ужи,
печали заползают в щели,
как мне от них сбежать? - скажи,
нельзя, да, неужели? -
я вновь не знаю: как мне жить? -
печали одолели,
одна во мне свилась ужом
и вывела ужат,
надежды в сердце нет моём,
в тиски сомнений сжат,
и ужас поселился в нем,
и мне не убежать,
чей голос наполняет дом? -
в виски слова стучат,
я понимаю их с трудом,
сомнений горек чад,
меня тревожит голос злой,
о, боже я окутан мглой,
в полон захвачен, взят
с поличным я своей судьбой,
мне нет пути назад...
Как будто о камни, о беды
разбилась вдруг лодка души,
забыты былые обеты,
стихи мои не хороши,
они не вкусны, как обеды,
что варят в столовой напротив,
разбилась вдруг лодка души,
рассыпалась на повороте...
Во тьме утону я исчезну,
я кану в бездонную бездну,
стихи не вкусны, мысли пресны,
вы в них ничего не найдёте.
Напрасно давать мне советы,
как горько я маюсь в глуши,
молюсь, бог пока мне ответы
не шлёт... Эй, душа, не греши...