Казалось что лето уснуло в зачатке,
Как август нежданно нагрянул с заботой.
Беру с верстака золотые перчатки,
Которые пахнут мужскою работой:
Румяною стружкой, смолистой сосною.
И нету рукам моим больше покоя.
Как нету в душе моей мира и лада.
Так, стало быть, время твердыни посада
Разрушить. Серпа потемнелое тело
Вгрызается в травы. Малина поспела
И пала под силой моей первородной.
И стало душе велико и свободно
Пространство, открывшись.
А где-то на крыше
В сухом паутинном и ветхом остатке
Качается память летучею мышью...
Скудеет тепло и тучнеют осадки.
Так, стало быть, лето к закату стремится.
И так же стремительно старятся лица,
Как будто по заводи ходит плотвица
И рябью пятнает блистательный лик.
Но август все длится, и длится, и длится.
И, кажется, жизнь продлевает на миг.