(скульптурный портрет -- работа автора)
Рождается дитя, сначала плачет
Но постепенно учится смеяться
Глаза горят, – вот чудо, не иначе,
Но род людской научит опасаться
Людей других, и близких и далёких
Свободный выбор маской ограничив
Ему во благо, вовсе не жестоко
Души спонтанность превратив в привычки
Ребёнку объяснит и в рамки строги
Впихнёт его открытость и восторг
Ломая крылья, делая убогим
Чтоб он не возвышался над толпой…
Ему сначала больно, но с теченьем
Он привыкает к правилам игры
Где норма жизни – самоотреченье
И рушатся волшебные миры
Теперь важнее упаковка стала
Чем содержимое, где тело господин
Души бессмертной, чуткой и усталой
От правил неестественных, чужих
Наступит день – добьётся идеала
Который культивирован толпой
Но счастье почему-то не настало
Жизнь кажется бессмысленной, пустой…
И человек задумавшись надолго
Вдруг понимает – рамки ни к чему
Конечно, существует чувство долга –
Но ведь и я не вьючный раб в плену…
И должен себе также, даже больше
Но вечно в конце очереди тех
Которые нуждаются и ропщут
И не помочь им просто тяжкий грех…
Прозрение придёт и он поймёт –
На рабство согласился добровольно
И сам к себе он наконец придёт
Вновь улыбнувшись, как дитя невольно…
Но в зеркало взглянув, заметит вдруг
Седой старик со светлым, ясным взором
Но удивление в глазах, даже испуг –
Жизнь как комета – пролетела скоро
Она ушла, чтоб стать самим собой
Невинное дитя к себе вернулось
И сожаленья искреннего боль
Души бессмертной ласково коснулась…