…
Мы взяли этот храм сожженный,
на Украине
божий
храм...
Он, словно бы приговоренный,
артою разнесен был в хлам…
Осколки натовских снарядов
застыли в русских кирпичах…
Сквозь боль мироточивых взглядов
мы вынесли смерть на плечах!
Мы вынесли. Крестилась рота...
Горячим золотом икон –
в три слоя гильзы пулемета,
и рваные края погон…
Но смерть, здесь рядом
и над храмом
стрижи, как коптеры, стригут!
…как будто выманить обманом,
и нас призвать на божий суд!
Не торопись, братишка, рано!
В проломе луч - и ты готов…
Стрижи, как коптеры, над храмом
и писк их – звуки от винтов!
Я чувствую хребтом соленым -
над храмом сатанинский бал!
И, запах воздуха паленный…
И подсознанье рвет в подвал!
В подвале дымном ветер жжет,
и гонит трупный дух несмело.
Но в порах кожи, страх, как пот –
стеклом толченым режет тело...
Нам свет как враг,
Нам солнце – сволочь…
Но тучи и дожди - как мать!
Нам - тьма и тьма, а лучше – полночь,
чтоб от «стрижей» не умирать!
Молюсь впервые, неумело –
«С тобой, Господь, мы победим!» -
и сердце, словно, онемело…
И мы уже - Четвертый Рим!
Над Римом новым дышит смерть,
верней, она висит повсюду!
И от голгофы только твердь,
и свет, как жесть, спрессован в груду...
Но там, где этот день затих,
вновь птицы мертвые летают...
И я смотрю, смотрю на них,
и новый мир обозреваю.