Из повести "Физика отношений, или Этюды из школьной жизни"
Собаки посапывали на заднем сидении, Арина тоже хотела было вздремнуть, но у Игнашки играла музыка.
Даже хорошая музыка Арину раздражала. Как там у Вознесенского?
Тишины хочу, тишины!
Нервы что ли обожжены…
Её можно было понять.
Нервы Арины Валерьевны были обожжены очень, до обугливания.
Коллеги удивлялись –никакой необходимости торчать в школе на три ставки у неё не наблюдалось, семеро по лавкам в доме не сидело. Зачем так подмётки-то рвать?
Однажды Рина спокойно ответила одной любопытной, что теперь она может заработать, а раньше, во времена совде’пии, такой возможности не имела. И главное – теперь можно ни в чем себе не отказывать.
Здесь начинались вопросы, потому что в чём - ни в чём – вот этого люди не понимали. Одевалась Арина невыразительно-блекло, украшений не носила, дорогой косметикой и духами не пользовалась. Не было у неё ни особняка за городом, ни в городе чего-то такого, от чего можно было бы открыть рот и ахнуть. Митька обеспечивал себя сам, муж работал, а Рина, как в том лохматом анекдоте, круглосуточно отдавалась коллективу. Во имя чего?
Например, кто-то по два-три раза в году мотался в забугорье, используя и каникулы, если отпускало начальство, и отпуск. В чём себе не отказывала Рина, никто не знал. Микроволновки, утюги, стиральные машинки, фены, кухонная утварь имелись у всех, потому что были подарками благодарных родителей после выпуска охламонов – такая уж возникла традиция в школах страны, их городок не стал исключением. Народ жил припеваючи и не бедствовал, но ломовой загнанной лошадью в школе числилась только Рина. Что и кому она хотела доказать на сей раз, никто особенно и не думал, а громогласная Галина Михайловна – воспитатель продлёнки и училка немецкого по диплому, говорила: «Коллеги, не мешайте биологическому эксперименту. Арина Валерьевна желает узнать свою тяговую силу. Женщина она здоровая, пусть тянет лямку, пока она не лопнет или не сломается под ней мотор экспериментатора».
Но в общем-то Ринку жалели.
Однажды её любимый актёр Евгений Леонов в какой-то передаче сказал, что счастье – это когда утром хочется идти на работу, а вечером – домой.
Рина всегда хотела только в одну сторону, и это было ужасно. И муж у неё оказался подходящим, но не тянуло её к семье, потому что дома не было того пьедестала, на котором она удерживала себя в школе. Нет, пьедестал был, конечно, но, как говорила мачеха Фаины Раневской в «Золушке»: государство маловато, разгуляться негде.
Жена пыталась вовлечь мужа в круг своих интересов, но неуютно чувствовал себя Петрович в её круге.
Не имея подруг в коллективе, Рина любила отмечать юбилеи среди тех, кто считал её гордячкой. «Да и бог с ними!» - думала она и непременно приглашала учителей в уютное кафе. Так никто и не отказывался! Словословили и прославляли, под целовашки-обнимашки острили и рассыпались тостами, что-то дарили и восхищались… Муж наблюдал со стороны и обязательно гордился, потому что для него в первую очередь затевалось это головокружение. Народ искренне шёл откушать, потанцевать и сменить обстановку. Петрович щёлкал затвором, оставляя на память протокольное мероприятие, а Рина пела, танцевала и ликовала от души, пытаясь поверить в то, что сегодня и сейчас она была абсолютно счастлива. Аб-со-лют-но прилюдно, ибо, ибо… свидетели счастья были.
В течение следующей недели событие обсуждалось на переменах, а потом о нем забывали до следующей подобной сходки. Так оно и шло по накатанной много лет.
Игнашку, как наиболее близкого человека, Арина на подобные тусовки не приглашала, потому что Светка была единственным человеком, которая тыкала Ринку в её фальшивые ноты и Арине перед Светкой было просто-напросто неудобняк, как говаривала Игнашка. Она всё понимала и не обижалась. Звонила на следующий день, хихикала, поздравляя с пролетевшей днюхой, и спрашивала, осталась ли учительская общность довольна мероприятием, сытно ли братва откушала и от души ли погудела.
Подруга могла подарить Арине томик своих стихов, но знала наверняка, что читать их именинница никогда не будет, потому что, во-первых, значимость в глазах Арины могла иметь только она сама, а во-вторых и, пожалуй, в главных, - у Арины физически не оставалось сил ни на что больше, потому что на работе отчаянно гибла она за металл.
***
Игнашка обожала Губера и часто цитировала его гаррики. И этот тоже:
На свете ни единому уму,
Имевшему учительскую прыть,
Глаза не удалось открыть тому,
Кто сам не собирался их открыть.
Рина же всё равно свято верила в свою высочайшую миссию и пробивание ученических голов ею.
Хорошую поэзию ребята слушали только в её исполнении и до высот выдающихся исполнителей - артистов не допускались. Когда Светка спросила подругу, почему не ставит им записи мастеров, ответ был до милоты трогателен:
– Понимаешь, Свет… Если я пою или читаю, то меня они слушают.
– А если Крючкова или Смоктуновский – будут стоять на ушах? – иронизировала Игнатьевна.
– Как тебе сказать… Мне они доверяют, - потупив глазки отвечала Рина.
– Скажи, мать, а доверие к тебе пропадет, если скажешь им по секрету, что высокое искусство заслуживает того, чтобы о нём знали и они? Ты попробуй стрелки с себя перевести на тех, кто нашу культуру делает, являясь ею в большей степени, чем мы с тобой. Чёта перебор у тебя, Рин, ты уж не серчай, ийбога! Я обожаю «Ключ» * Асановой. Училка там классная. Водила детей слушать настоящее, а могла бы Окуджаву сама пропеть. Для себя от души.
– Там они ходили слушать живых, а не в записи.
– Поняла. Помнишь, у Кости Райкина монолог был:
– Мендельсон…
– В записи пойдете…
Это, значит, не про тебя. Ты, конечно, шибче всех взятых Окуджав, ёлки зелёные! Концертируешь по классам, отрываИССЯ. Потому и часов много – не хватает времени на самовыражение?
Нет, ну я понимаю, когда в лесу у костра, но в классе – не боишься отбить вкус к прекрасному, подменяя собой образцы? Амбиций у тебя, скажу по секрету, больше, чем у примадонны нашей Пугалкиной, Ринк!
Понятное дело, что Аринку дети любили изо всех сил, а коллеги тихо ненавидели. Понимала ли Арина Валерьевна, что ученики – и двоечники, и отличники – будут просить её спеть ещё и ещё, лишь бы потянуть время от урока, который всегда скучнее самого заурядного пения училки? И опять же… Пока Рина поёт, может, кого-то «пронесёт» участь получить законную «пару» за невыученный урок? А потому… Пой, ласточка, пой… Она и пела, радуя себя, насколько это было в её силах.
– Ты не поёшь, тебе не понять, - сопротивлялась Рина.
– Не… Где уж нам!, - возражала Игнашка. Я только в ду'ше и когда дома нет никого. Что тебе сказать, подруга… Я и свои-то стихи не читаю. Кому хочется –открывайте книжки и – упэрод, как говорит Батька. Слушай, тебе надо было в театральный поступнуть! Способности, если их не было, обязательно развились бы. Главное-то у тебя всегда имелось – желание публики, аудитории. Массовка нужна, так ить? Тэт на тэт не поётся табе, деука! Бисировать некому. Прально говорю? – коверкала слова ершистая Светка, акцентируя нужное.
После подобных диалогов девчонки на какое-то время расставались, но их всё равно тянуло друг к другу, как разнозаряженные частицы в физике. Они крепко бились лбами, чтобы сначала разлететься в разные стороны, а потом снова и снова лететь навстречу. Повязала их когда-то совсем не интересная соцстрана, в которой они оказались будто бы для того, чтобы узнать о существовании друг друга. И самое смешное было в том, что гордячка и эгоистка Арина была совершенно согласна с теми выводами, которые про неё и ей же в глаза, не шепчась по школьным углам и переулкам города, откровенно, пусть и утрированно подчас, делала Светка Игнашка.
28 – 29. 08. 2023
* «Я обожаю «Ключ» * Асановой. Училка там классная.»
Фильм Динары Асановой «Ключ без права передачи». Учительницу литературы играет Елена Проклова.
Продолжение следует
Начало здесь:
Часть 1.http://stihi.ru/2023/08/22/3173
Часть 2.http://stihi.ru/2023/08/22/4934
Часть 3.http://stihi.ru/2023/08/23/3023
Часть 4.http://stihi.ru/2023/08/24/5686
Часть 5.http://stihi.ru/2023/08/25/6576
Часть 6.http://stihi.ru/2023/08/27/2938
ПРОДОЛЖЕНИЕ
Часть 8. http://stihi.ru/2023/09/01/6421