Господи, было уже
Не со мною, но помню я, помню:
Настороженных сфинксов в дожде
Отбивавших поклоны бессонью.
Орудийный полуденный гром
Дребезжавший по влажной брусчатке,
Разлетавшийся дымным огнем
Над цилиндром и смятой перчаткой...
И забрызганный мозгом топор
Из великого ржавый романа,
Императора медного взор
Из - за серой портьеры тумана,
За которой -
Плетутся шаги
По векам и следам позолоты,
Шелушатся гранитные лбы
Уже мертвых атлантов...
До рвоты -
Забродивших каналов амбре,
Свинцовеющих в вечном дожде...
2
Обнимая ростральной колонны
Барельефные хитросплетения,
Перестуки и гулкие звоны
Ощущаю я сердца Империи.
Циклопичного сердца дворцов
Заселенных чиновничьей молью,
Петербургских бездонных дворов
Причащенных чахоточной кровью...
Околдован Невой, не спеша
Отдохну на любимых страницах.
Петербурга подгнила душа,
Мне бы надо о ней помолиться
У завалов несбывшихся снов
На истоптанных в кашу проспектах,
У дворянских заспавшихся львов
На руинах великих прожектов...
Я потом буду долго мечтатть
В ожидании богоявления:
- Просыпайся, Великая мать,
Вспоминай свое имя Империя,
Полновесное словно кистень
Расшибающий трусость и лень...
P.S.
Нам еще по рассветам шагать,
Нам ворота Царьграда ломать...