Довлатова впервые я прочитал летом 88-го года в Брюсселе, причем не бумажную книгу, а компьютерный вариант. Конечно, никаких интернетов тогда не было, но были локальные сети с базами данных в центральном компьютере. В случае кафедры теоретической физики Свободного университета Брюсселя, Vrije Universiteit Brussel(VUB) у нас был компьютер SUN, правда, доступ у меня к нему был ограничен, как и у всех на кафедре. Ребята с кафедры помогли мне с кириллицей, и вот, просматривая все, что было на русском, я нашел Сергея Довлатова и Эдуарда Лимонова.
Оба они мне понравились, и, честно говоря, я подумал, что с концом русской литературы придется подождать. К стыду своему, должен сказать, что я думал, что Довлатов сидит там, в кризисном Ленинграде, а он уже был в Штатах, а когда я в России купил первую его бумажную книгу: «Записные книжки», «Искусство», Санкт-Петербург, 1992, он и вовсе уже умер. С другой стороны, я совершенно не занимался литературой, все это происходило во время временнЫх клочков, которые я тогда урывал для своего удовольствия. Я очень люблю Сергея Довлатова за талант и юмор, и за то, что он настоящий. Некоторые его вещи я часто перечитываю, и дело тут не в юморе, а в точности, и в прекрасном отображении эпохи.
Из «Записных книжек» Сергея Довлатова:
Писатель Уксусов:
"Над городом поблескивает шпиль Адмиралтейства. Он увенчан фигурой ангела НАТУРАЛЬНОЙ величины".
Мой армянский дедушка был знаменит весьма суровым нравом. Даже на Кавказе его считали безумно вспыльчивым человеком. От любой мелочи дед приходил в ярость и страшным голосом кричал: "Абанамат!"
Мама и ее сестры очень боялись дедушку. Таинственное слово "абанамат" приводило их в ужас. Значения этого слова мать так и не узнала до преклонных лет.
Она рассказывала мне про деда. Четко выговаривала его любимое слово "абанамат", похожее на заклинание. Говорила, что не знает его смысла.
А затем я вырос. Окончил школу. Поступил в университет. И лишь тогда вдруг понял, как расшифровать это слово.
Однако маме не сказал. Зачем?
Молодого Евтушенко представили Ахматовой. Евтушенко был в модном свитере и заграничном пиджаке. В нагрудном кармане поблескивала авторучка.
Ахматова спросила:
— А где ваша зубная щетка?
Ростропович собирался на гастроли в Швецию. Хотел, чтобы с ним поехала жена. Начальство возражало.
Ростропович начал ходить по инстанциям. На каком-то этапе ему посоветовали:
— Напишите докладную. "Ввиду неважного здоровья прошу, чтобы меня сопровождала жена". Что-то в этом духе.
Ростропович взял бумагу и написал:
"Виду безукоризненного здоровья прошу, чтобы меня сопровождала жена".
И для убедительности прибавил: "Галина Вишневская".
Это подействовало даже на советских чиновников.
Один мой друг ухаживал за женщиной. Женщина была старше и опытнее его. Она была необычайно сексуальна и любвеобильна.
Друг мой оказался с этой женщиной в гостях. Причем в огромной генеральской квартире. И ему предложили остаться ночевать. И женщина осталась с ним.
Впервые они были наедине. И друг мой от радости напился. Очнулся голый на полу. Женщина презрительно сказала:
— Мало того, что он не стоял. Он у тебя даже не лежал. Он валялся
Можно благоговеть перед умом Толстого. Восхищаться изяществом Пушкина. Ценить нравственные поиски Достоевского. Юмор Гоголя. И так далее.
Однако похожим быть хочется только на Чехова.
Пожилой зэк рассказывал:
— А сел я при таких обстоятельствах. Довелось мне быть врачом на корабле. Заходит как-то боцман. Жалуется на одышку и бессонницу. Раздевайтесь, говорю. Он разделся. Жирный такой, пузатый. Да, говорю, скверная у вас, милостливый государь, конституция, скверная... А этот дурак пошел и написал замполиту, что я ругал советскую конституцию.
Году в тридцать шестом, если не ошибаюсь, умер Ильф. Через некоторое время Петрову дали орден Ленина. По этому случаю была организована вечеринка. Присутствовал Юрий Олеша. Он много выпил и держался несколько по-хамски. Петров обратился к нему:
— Юра! Как ты можешь оскорблять людей?!
В ответ прозвучало:
— А как ты можешь носить орден покойника?!
Одного нашего знакомого спросили:
— Что ты больше любишь водку или спирт?
Тот ответил:
— Ой, даже не знаю. И то и другое настолько вкусно!...
Академик Козырев сидел лет десять. Обвиняли его в попытке угнать реку Волгу. То есть буквально угнать из России — на Запад.
Козырев потом рассказывал:
— Я уже был тогда грамотным физиком. Поэтому, когда сформулировали обвинение, я рассмеялся. Зато, когда объявили приговор, мне было не до смеха.
Бахчанян сообщил мне новость:
— Лимонов перерезал себе вены электрической бритвой!
Генис и злодейство — две вещи несовместные!
Врачи запретили Бродскому курить. Это его очень тяготило. Он говорил:
— Выпить утром чашку кофе и не закурить?! Тогда и просыпаться незачем!
* * *
Сергей Донатович Довлатов родился (03.09.1941, Уфа – 24.08.1990, Нью-Йорк). Русский писатель и журналист, писавший в СССР, но ставший более известным в эмиграции.
Родился 3 сентября 1941 года в Уфе, в семье театрального режиссёра, еврея Доната Исааковича Мечика и актрисы, армянки Норы Сергеевны Довлатовой (Довлатян). В Уфу его родители и бабушка были эвакуированы из Ленинграда в июле 1941 года и жили в доме сотрудников НКВД по улице Гоголя, № 56, до 1942 года, когда были дальше эвакуированы в Новосибирск. С 1944 года жил в Ленинграде на улице Рубинштейна, дом № 23. В 1959 году поступил на отделение финского языка филологического факультета ЛГУ и учился там два с половиной года. С 1962 по 1965 служил в армии, во внутренних войсках, охранял зэков. После дембеля учился на факультете журналистики ЛГУ и работал журналистом в заводской многотиражке "За кадры верфям".
После института Довлатов устроился в газету «Знамя прогресса». В конце 60-х он вступил в литературное общество «Горожане», основанное Марамзиным, Ефимовым и другими молодыми писателями.
С 1972 по 1975 жил в Таллине, работал корреспондентом таллинской газеты "Советская Эстония". Работал экскурсоводом в Пушкинском заповеднике под Псковом. В 1975 г. вернулся в Ленинград, работал в журнале "Костер". Советские журналы не печатали его прозу, а набор первой книги не прошел цензуру. С конца 1960-х гг. Довлатов публиковался в самиздате, а также на Западе (журналы "Континент", "Время и мы"). Был исключен из Союза журналистов СССР в 1976 году.
В 1978 году Довлатов эмигрировал в Вену, а затем в Нью-Йорк. С 1979 по 1982 издавал либеральную эмигрантскую газету "Новый американец" на русском языке. К середине 1980-х годов он стал известным автором, печатался в престижном журнале "New-Yorker".
Я люблю читать и перечитывать его тогдашние произведения: "Соло на ундервуде", "Невидимая книга" , повести "Компромисс" , "Зона", "Заповедник", "Наши" и др. Мне очень нравятся «Чемодан», а недавно прочитал его «Иностранку», каким-то образом, пропущенную мной в свое время. Перечитывая, вдруг встречаешь очень точные и искренние описания и мнения, например, о его отношениях с его первой женой, (в произведениях - Еленой Борисовной, наверное, это в повести «Чемодан», но я могу перепутать, я знаю его прозу очень хорошо, и, так бывает, все слилось в один общий роман). На самом деле, первая его жена Ася Пекуровская, филолог, брак распался в 1962 году во время службы Довлатова в армии, но развод был оформлен в 1968 году. В 1970 году, уже после развода, у неё родилась дочь — Мария Пекуровская. Вторая жена — Елена Давидовна Довлатова, филолог.
Параллельно Довлатов писал рассказы – писал много, на надрыве, всегда у него пробиваются темы, связанные с алкоголем. А с алкоголизмом у него много в жизни связано. Скульптор Эрнст Неизвестный, близко знавший Довлатова, много лет спустя вспоминал: «Его пьянство, с точки зрения психиатрии, да для этого не нужно быть психиатром, любой пьющий мужик это знает, это была форма самоубийства. Именно так, как он пил. Не в смысле много, а психологически как. Он как бы втыкал нож в свое сердце и говорил: «На тебе, на тебе, на тебе»… Это было темное русское пьянство, которое здорово, здорово отражено в песнях Высоцкого: «Что за дом притих…», «все не так! Все не так, ребята». Поэтому какое-то стремление куда-то убежать – а куда бежать? в смерть – у него, конечно, было».
Много читал о его пьянстве, по-моему, типично наша черта, он ведь мог не пить годами, потом – срыв, запой, и дальше всё – по новой.
Сколько времени прошло с 1988 года, и что? Уже теперь четвертая эпоха в России, а Довлатов и Лимонов так и остались для меня выдающимися прозаиками земли русской, лучшими, вот ведь странно как, но уже и привычно.
Сегодня день рождения Сергея Довлатова.
3 сентября 2023
Из серии "Писатели и художники"