Над равниной, и в приморьи,
Гордо реет беспилотник:
То в Москву потянет оный,
То на крымский полуостров.
Призывник безмозглый прячет
Тело пухлое в окопах.
Если он ещё не скачет,
То - болван и не в Европу.
Не в вагину, не в солдаты:
Просто - прятаться меж скал.
Жмёт Донбасс, Луганск, Корея,
Эритрея, черепахи...
Че'репа облезлого оскал.
И чего кому докажет
Сей облезлый умерщвлённый? -
Буревестнику не видно - он далё'ко в море реет.
Он вздымается над бурей!
Бурю он имел в квадрате -
Он смеётся и хохочет,
И гогочет, словно гусь:
Череп этот не проснётся! Никогда. И только пи'нгвин -
Мудрый, верный, конченый и толстый,
Тело прятавший в селеньях -
Мало, слабо интересен
(Буревестник - энергичней -
Он страной чужою бредит).
И ни чайка,
И ни пи'нгвин,
Даже, вовсе, и не страус -
Птицы всё же маломозглы -
Не поведают, где трупы,
Тех, кто сунулись.
И череп
Гордо, или просто гадко,
Из земли торчит, из камня.
И молчит набравши в зубы
Землю, что вчера ещё он трогал
И лелеял, как свою...
Пересмешник, буревестник, мудрый пингвин,
Снайпер в правильных утёсах,
Гладит череп тот белёсый
И смеётся безуде'ржно.
Потому, что нужно верить
И в героев, и в пингвинов.
И съедать врагов червями,
Что съедают плоть
И кровью
Запивают пир... Неспешно.
Превращая в чернозёмы
Скудной почвы слой тончайший.