Вечер красками сонными полнится,
Понемногу ко тьме привыкая.
Вдалеке очень медленно клонится
За черту обозримого края,
Остывая, последнее облако,
Раскаленною ламповой проволокой,
Свет рождать не имеющей силы.
И, лишившись подпитки светила,
Красный тон понемногу теряет.
Так и сталь горяча и трескуча,
Как сияют закатные тучи,
Пока солнечный пламень пронзает
Их багряно-златистую пену,
Драгоценные их телеса.
И податливо древнему плену,
Доверяя луне небеса,
Солнце в царство теней поспешает.
Ночь не жалует праздности света,
И своей темнотой охлаждает
Всё, что ласково было согрето
Исчезающим в сумерках днём.
Звук крыла пролетающей мыши
Не оставит сомнения в том,
Что природа по-прежнему дышит
С частотой завывания сов.
Тише, сердце! Мышление, тише!
У меня всего восемь часов
Разглядеть, чтО лазурного выше.
Даже нет пяти сотен минут!
Как же быть, коли вглубь мирозданья
Бесконечные звёзды зовут?
Тише, чаянья. Тише, дыханье.