Город на семи холмах,
Рим купается в лучах
Солнца, славы, красоты,
Тут сбываются мечты.
Роскошь мраморных дворцов
Тут бросается в лицо,
И ломаются столы
От напитков и еды.
Здесь прекрасные сады,
Акведуки и мосты,
И большой амфитеатр,
В нем актер-комедиант
И трагический актер
В драматический костер
Подливают масло фраз,
Жестов, мимики, гримас.
Храмы Весты и Венеры,
Бани, рынки и таверны, —
Тут Меркурий торговал,
Бахус вина разливал.
Во дворах скульптурный ряд,
И лампад огни горят,
Звуки арф ласкают слух,
Слуги отганяют мух.
Но от лежбищ и пиров,
От пустых красивых слов
Скука страшная царит
Среди роскоши элит.
И свободный, но плебей,
От рутины долгих дней,
От общественных работ
И хозяйственных забот
Заскучает, загрустит,
Недовольство обратит
На господствующий класс,
Нужно для отвода глаз
Чем-то работяг отвлечь,
Развлечением развлечь,
Жажду крови утолить,
И вином всех напоить.
И придумали цари
Гладиаторов бои,
На арене бой на смерть —
Это можно посмотреть.
В Риме глаз не утаишь
От расклеенных афиш,
На стенах, столбах висит,
Объявление гласит:
«Приглашает Колизей
Граждан Рима, их друзей,
Да и невраждебный плебс
Пусть приходит, место есть.»
И пришел на праздник Рим,
Ярким зрелищем маним,
И кровавый ритуал
Не пугал детей и дам.
В ложе — консулы, сенат —
Сливки общества сидят,
Колизей битком набит,
Как котел, шумит, кипит.
Блеск зубов, контраст одежд,
Искры глаз, огонь надежд,
Хруст еды, веселый смех —
Отдохнуть порой не грех.
Император важно встал,
Всем рукою помахал,
Этим знак для старта дан,
Вышли парни на майдан.
Эти пленные рабы
Не сбежали от судьбы
Смертью развлекать господ —
Вот какой был раньше спорт!
Львы и тигры на цепи —
Гладиатор, ты не спи!
Пять на пять — вот это бой!
Будут крики, раны, боль.
Африканский контингент
Представляет Карфаген,
Европейцев легион —
Рим изображает он.
Карфаген вооружен
Хуже Рима. Хорошо
Всё продумал режиссер —
От луж крови до озер.
Римлян защищает бронь,
Африканцев — ровный строй,
Полчаса был паритет,
Но один боец задет.
Он сражался, строй держал,
Кровью алой истекал,
Но упал в конце концов,
И уткнул в песок лицо.
Бой никто не отменял,
Карфаген еще стоял,
Римом оттеснен, зажат,
Пять минут судьбу решат.
Вдруг один из четырех
Землю потерял с-под ног,
Близко подошел ко льву —
Как не повезло ему!
И оставшиеся три
Отбивались, как могли,
Но отряд был обречен
И в итоге побежден.
Публика пришла в восторг,
Рим в победах знает толк,
Карфаген опять разбит,
Рим ликует и вопит.
Триумфальные врата —
Победителям туда,
Побежденных волокут —
Звери их тела порвут.
Раздают бесплатный хлеб —
На арену вышел грек,
На арену вышел галл,
И зашкаливал накал.
Императору салют
Гладиаторы дают,
Вскоре начинают бой,
Подгоняемы толпой.
Грек с мечом — это Спартак,
Опытный участник драк,
Галл с сокирой — это Крикс,
Груб, ужасен, мудр, как Сфинкс.
В Капуе давали им
Деревянные мечи,
Но сегодня это сталь —
Друга ею ты ударь!
Шел достойный, равный бой
Не друг с другом, а с судьбой,
Вот удар — удачный блок,
Контратака и отскок.
Вдруг с цепи сорвался тигр —
Этот страж жестоких игр —
Он летит на Спартака,
Но быстра его рука.
И проколотый упал
Полосатый зубоскал,
Промаха бы не простил
Этот джунглей властелин.
Но кинжал его когтей
Дотянулся до грудей
И вспахал, как землю плуг
Греку грудь усатый друг.
Но Спартак не пал от ран,
Стиснул зубы ветеран,
И продолжил смертный бой
С оттопыренной губой.
Спартаку не страшен враг,
Он могучий, как Геракл,
Он силен, как Геркулес,
Как Ахилл, тяжеловес.
Крикс был тоже Обеликс,
Зол, как лев, хитер, как лис,
Он как дядька Черномор
Шел, как танк, всегда в упор.
Он пошел на Спартака
И сказал: «Спартак, пока!»
Выбит меч из крепких рук,
И Спартак упал, как дуб.
Поднял вверх народ незлой
Палец на руке большой,
Опустила пальцы вниз
Злая армия подлиз.
На два лагеря был Рим
Разделен, непримирим,
Императора вердикт
Ожидая, Рим затих.
Корнелий Сулла был жесток,
Он в походе на восток
Митридата победил
И с триумфом в Рим входил.
Но в отсутствие его
Рим убил не одного
Друга Суллы. Сулла мстил,
Никого не отпустил.
Нынче болен он и стар,
От огня остался жар,
Палец опускает вниз,
Но сокиру бросил Крикс.
Гробовая тишина.
Аура напряжена.
Но взорвалась вдруг толпа
Ликованьем большинства.
Император был неглуп,
Жестом отзывает слуг:
«Милостив сегодня Рим,
Не хочу я спорить с ним.»
Спартака уводит Крикс
Под оваций гул и крик,
Только несколько гримас
Проскользнуло среди масс.
В Капую везет назад
Их в повозке Батиат
В гладиаторский лицей —
Этот лагер серых дней.
Вдруг Спартак и говорит:
«А давайте убежим!»
«А давайте» — Крикс сказал,
Эномай их поддержал.
В школу прибыли рабы
С настроеньем для борьбы,
План побега созревал,
Батиат подозревал.
Жизненный уклад суров
В школе гладиаторов:
В шесть подъем, и в дождь и в снег —
Упражнения и бег.
Скудный завтрак и обед —
Блюд изысканных тут нет,
Ссадины и синяки,
Надзиратели — волки.
Быт патрициев не тот:
Первое, второе, торт,
Ванны, грязи и массаж —
Список развлечений ваш.
У монеты золотой
Есть один бок и другой,
Благоденствие элит
На труде рабов стоит.
В философии господ
Раб не человек, а скот,
Раб не человек, а вещь,
Для хозяина он клещ.
Раб работал наповал —
Днем работал, ночью спал;
Раб заплачет — его бьют,
Засмеется — засмеют.
Рим наполнили рабы,
Как после дождя грибы,
И росло, как на дрожжах
Их количество в домах.
В рабство римлян попадал
Пленный скиф, ибер и галл,
Мелкий фермер за долги
Попадался на крючки.
(Провинившихся рабов
В катакомбы рудников —
Минотавра лабиринт —
Приглашает царь Аид.)
Недовольство масс росло,
Город угнетал село,
Обошлось не без потерь,
Восставал не раз плебей.
Рим восстания душил
И по-старому грешил,
Назревал большой мятеж:
«Грабь патрициев и режь!»
Это знал Тиберий Гракх,
Он предвидел Рима крах,
Гракх народный был трибун,
Он предвидел рабский бунт.
За земельный передел
На трибуне он радел,
Был предательски убит,
Но народом не забыт.
Младший брат его — Гай Гракх,
Он оплаках брата прах,
И продолжил его путь —
Рим к реальности вернуть.
Но земельный феодал
В ход пускает капитал,
Нанимает вновь убийц —
Для богатых нет границ.
После бунтов снова штиль,
Но терпения пузырь
Должен лопнуть был опять
И устои поменять.
Гладиатор тоже раб,
Он не пашет на полях,
Он не строит пирамид,
Но душа его болит.
Да и тело в жутких швах,
Ранах, шрамах, синяках,
Много среди них калек
И недолгий ихний век.
Шанс на волю невысок,
Призрачен, как огонек,
Он мерцает, как звезда —
Шанс для одного из ста.
В Капуе проходят дни,
Одинаковы они,
Но Спартак сто человек
Убеждает на побег.
Час удачный уличен,
Суп на завтрак вскипячен,
Батиат уехал в Рим:
«Ну, ребята, пошумим!»
На пробежку вышел класс
«Режче, мясо!» — слышен бас;
Надзиратель груб, ленив,
Первым в харю получил.
Был продуман действий план,
Обеззублен волчий клан, —
Копья, шлемы и мечи,
Надзиратель, не мычи.
Гладиатор, грек на вид,
Камень бросил, как Давид,
И попал стрелку в висок —
Выдающийся бросок!
Грозный гладиатор-скиф,
Очень свободолюбив,
Меч он бросил на авось —
Лучника пронзил насквозь.
Третий был пробит копьем
Великаном Воробьем, —
В шутку прозвищем таким
Называл гиганта Рим.
Удовлетворен Спартак,
Что развален был Рейхстаг.
Так захвачен был лицей
Малой кровью рыцарей.
Но Спартак насторожен,
Рядом — грозный гарнизон:
«Братья! Мы должны спешить,
Нам тут часу не прожить!
Не берите всё подряд,
Набираем провиант,
И оружий поострей,
И седлаем лошадей.
Нужно мчать на всех парах,
Чтобы спрятаться в горах;
На Везувий путь непрост,
Шире плечи, выше нос!»
Вышли в поле казаки,
Как пошли на них враги!
Лев из клетки разъярен —
Враг напуган и сметен.
На Везувии Спартак
Осмотрелся: «Вот так-так!»
Лагерь на горе стоит,
Слава о рабах гримит.
Но Спартак не так-то прост,
Он встает на полный рост,
Был горяч, теперь остыл,
Тихо укрепляет тыл.
К Спартаку идут рабы
С латифундий для борьбы,
На патрициев дворы
Нападают вояры.
Конфискуют лошадей,
Хлеб, железо, — каждый день,
Кузнецы куют мечи,
И доспехи, и щиты.
Женщины готовят, шьют,
Мужики шашлык жуют,
Сало поровну и рис —
Да ведь это коммунизм!
О восстаньи говорят,
Слухи добрались в сенат,
И на Форуме молва
Про раба, смелее льва.
Рим пристыжен и взбешен,
И Спартак был окружен, —
Претор Клавдий не мудрил,
И Везувий окружил.
Вход и выход перекрыт,
Всюду скалы и гранит,
Но Спартак хитер и смел —
План придумать он сумел:
Видя дикий виноград,
Он велел связать канат,
И спустились со скалы,
И ударили в тылы.
Легион теряет строй,
Клавдий потерял контроль,
Армия его бежит,
Потеряв и меч, и щит.
Наш отважный Эномай
Шел вперед, как Менелай,
Он нанес врагу урон,
Но погиб наш чемпион.
Но восстание жило,
И столпотворенье шло, —
К Альпам движется Спартак,
В общем он придумал так:
Через Альпы перейдя,
К матери пойдет дитя,
Муж — к жене, отец — к семье,
Плохо жить в чужой стране!
По-другому думал Рим, —
Рим опаслив и раним, —
И сенат истолковал,
Что Спартак, как Ганнибал,
Рим желает захватить,
Будет грабить, будет мстить,
Что навис он над виском,
Как на волоске топор.
Луций Геллий — генерал,
Он сенату обещал:
«Разобью я в пух и прах
Этих крученых собак!»
Гней Корнелий — лейтенант,
Он сенату дал гарант:
«Я сотру их в порошок,
Я их съем, как пирожок!»
А пока Спартак и Крикс
Разделились, разошлись;
«В Галлии меня не ждут,
Я с братвой останусь тут.
Будем грабить, будем жечь,
Без меня за Альпы едь.» —
Вот такое Крикс сказал
И галопом поскакал.
Луций Геллий тут как тут,
Легионы с ним идут, —
И застигнут Крикс в расплох,
Он сражался, был неплох,
Только лавров не снискал
Наш упрямый гордый галл,
Был у римлян перевес,
Ну куда ты, Крикс полез?
Гней Корнелий Спартака
Подстерег исподтишка,
Но Спартак всегда готов —
Консул убежал с трудом.
Геллия Спартак настиг
И осуществил блиц-криг,
И Спартак устроил бой
Пленников между собой,
Гладиаторский турнир,
Где никто не победил,
Так за Крикса мстил Спартак,
До крови сжимал кулак.
Время шло, отряд крепчал,
Рим угрозу замечал,
Приезжал в сенат как раз
С просьбой о приеме Красс.
Некто Марк Лициний Красс
В спекуляциях был асс,
Предприимчив и смышлен,
И Фортуной награжден
Красс богатствами сполна:
С ним красавица жена,
Грот изысканнейших вин,
А в саду живет павлин.
В дорогом особняке
Красс купается в неге,
Огороды и сады —
Это рабские труды.
Раб готовит, подает,
Раб танцует и поет,
Поит коз и лошадей,
Моет кошек и детей.
Всё сверкает и блестит —
Любит роскошь сибарит,
Только жить в ее плену
Опостылело ему.
И пришла другая страсть —
Это слава, это власть,
Этой жаждой иссушен,
Этой искрой он зажжен.
Вобщем, прибыл он в сенат —
Рим богатым гостям рад:
«Чем обязаны вам, друг?» —
Встреча глаз и жесты рук.
«К вам пришел я не просить,
А услуги предложить.
Я богат, силен и храбр,
Риму послужить бы рад.»
«Есть задание у нас
Для таких, как храбрый Красс:
Этот беглый раб Спартак
Оказался не дурак, —
Был разбит Гай Клавдий Глабр, —
Он не меньше вас был храбр,
Претор Публий побежден,
Гней Корнелий поражен,
Луций Геллий проиграл,
Хоть убит им был Крикс-галл,
Но дела нехороши,
Марк Лициний, удружи!
Гладиаторский отряд
Увеличен многократ,
Пополняют их ряды
И крестьяне, и рабы.
Этот грек и впрямь хитер,
Он для римлян живодер,
А с крестьянами учтив —
Он их Моисей почти.
Покупает хлеб у них,
Никогда не грабит их,
За железо, бронзу, сталь —
Золота ему не жаль.
На Везувии сидит
Этот эллин и глядит
Исподлобья он на Рим —
Нам пора покончить с ним!»
Водит с факелом людей
По пустыне Прометей,
Третий год терзает Рим
Шестикрылый Серафим.
Быстро Красс собрал отряд,
Гнея, Луция ребят
К войску присоединил
И вперед заторопил.
Он находит Спартака —
Два достойных игрока —
Камень встретился с косой,
Лопнул на руке мозоль
От меча у Спартака,
Окровавлена рука
Предводителя рабов;
Марк Лициний не таков.
Наблюдает он вдали,
На холме, войска свои,
Как бегут его бойцы:
«Трусы! Страусы! Зайцы!
Не за это им плачу,
Я их быстро проучу!»
Он собрал своих верзил,
Долго кулаком грозил
И отдал такой приказ
Страшный и ужасный Красс:
«Одному из десяти
Дальше с нами не пойти!»
Кости бросили бойцы
И один из десяти
Умерщвлен был девятью
Не страдавших совестью.
Красс, как царь, невозмутим:
«Если надо, повторим.»
Так свирепый феодал
Дисциплину укреплял.
Рим устал от неудач:
«Раб пинает нас, как мяч!
Из Иберии скорей
Возвращайся, Гней Помпей,
Из Балкан в родной аул
Возвращайся, Марк Лукулл.»
Эти новости Спартак
Узнавал и думал так:
«Трансальпийский переход —
Это авантюрный ход,
С трудностями сопряжен
И весьма опасен он.
Север нас не поддержал,» —
Говорил он по душам
У костра своим друзьям, —
«Дальше двигаться нельзя.
Много с пленными забот —
Их убьем. А лишний скот
Мы зарежем и съедим
И на юг скорей умчим.
Ведь Сицилия — очаг
Прежних бунтов роботяг,
Мы переплывем пролив
И оставим с носом Рим!»
И пошел на юг Спартак,
Красс за ним шел по пятам,
Орден «спасшего весь Рим»
Не хотел отдать другим.
Если выражаться просто,
Вся Италия — сапог,
А Бруттийский полуостров —
Это сапога носок.
И на кончике носка
Ожидает переправы
Вся орава Спартака.
Сицилийские пираты
Обещают корабли,
Им Спартак дарует щедро
Золотые сундуки, —
К сожалению, всё тщетно.
Разыгрался в море шторм,
Злые волны бушевали,
И надежды на исход
Об утесы разбивали.
И ушел пиратский флот,
Красс отрезал рвом повстанцев,
На челе спартанском пот —
Надо как-то прорываться.
Молнии метал Юпитер,
И гримел раскатом Зевс,
Цезарь еще не в Египте,
Христос еще не воскрес.
Бунтари бросают в ров
Трупы лошадей и римлян,
Ветки и мешки с песком, —
Их надежда не погибла.
Но рабов нещадно бьют,
Велики у них потери;
Появись на пять минут,
Выразитель общей цели!
И гигантский Воробей
(Он без знамени заметен)
Как берсерк, как дровосек,
Так, как будто он бессмертен,
Для повстанцев прорубал
Коридор — тоннель надежды,
И Спартак кольцо прорвал,
С римлянами был невежлив.
Великан упал от ран, —
Он свободным умирал,
Крови искупив сполна, —
На миру и смерть красна.
Поредел отряд бойцов,
Много пало храбрецов,
Но Спартак скрывает грусть,
На Брундизий держит путь.
Он устал так воевать,
Хочет землю он пахать,
Не чужую, а свою,
В Греции создать семью.
Для Деметры он алтарь
Сделает, как было встарь,
Только в жертву принесет
Вместо агнца хлеб и мед.
Но вокруг жестокий Рим,
Адриатики залив,
А за ним страна мечты —
Доброй Греции сады.
Доложили Спартаку,
Что в Брундизии Лукулл,
И Помпей спешит, как барс,
И в затылок дышит Красс.
И в отчаяньи отряд
Повернул Спартак назад,
В авангарде наш герой
Вел отряд передовой.
Ищет Красса его взгляд,
И глаза его горят,
Как спартанец Леонид
Бьется он, аж кровь кипит.
Всюду трупы, всюду кровь —
Тело рубят, как морковь,
Всюду стоны, всюду крик —
Как ужасен этот миг!
И трусливая рука
Сзади ранит Спартака,
Из бедра торчит копье, —
«Бляха-муха, ё-моё!»
Он пешком продолжил бой,
Но врагов пчелиный рой,
Будто стая злых гиен,
Осмелел, ведь ранен лев.
Щит упал и выбит мечь,
Лев устал, решил прилечь,
И увидеть он успел,
Как в родном саду поспел
Винограда сладкий сорт,
По ладони колосок
Золотистый проскользил,
Дождь цыганский моросил,
И гречанка на обед
Приготовила омлет,
А сынишка еще мал —
В гладиаторов играл.
Мнёв, Июль 2023
Источники:
1. Александр Мишулин "Спартак" (историческое исследование)
2. Аппиан "Гражданские войны"
3. Михаил Лермонтов "Умирающий гладиатор"
4. Лорд Байрон "Паломничество Чайльд Гарольда"(заключительная часть об Италии)
5. "Мифы и легенды Древней Греции и Рима"
6. Латинські прислів'я, Грецькі прислів'я
7. Художественные фильмы "Спартак" 1960 и "Гладиатор" 2000 гг