неувядаемая история
Тосковало, ныло тело.
Было рыцарю невмочь.
Обязательно хотел он
хоть кому-нибудь помочь.
На палаты да на злато
было рыцарю плевать.
Год пробудет без зарплаты –
только б где повоевать.
Год прошел.
Четыре раза.
Но в стране той, как назло,
сколько рыцарь ни старался –
с мордобоем не везло.
Нет, вообще-то удавалось –
на турнирах, тет-на-тет.
Но чтоб нация нуждалась –
вот уж нет.
Изводился бедолага
в персональном терему:
есть и сила, и отвага,
а выходит – ни к чему?
Что за жизнь!
Мусолишь чарку,
спишь да ешь,
да ростишь плешь…
И, чтоб вовсе не зачахнуть,
попылил он за рубеж.
Там какая-то держава
то ль терпела от кого,
то ль сама чего ужала
у соседа своего.
Оба эти государства
прилагали много сил,
созывая всех, кто драться
бессознательно любил.
Предлагали все соблазны:
деньги, сбрую и харчи,
и девиц небезобразных –
всё! За крепкие мечи.
Рыцарь, мигу не робея,
не польстившись на паёк,
встал в страну, что послабее,
и вступился за нее.
Ох и всыпал он горячих!
Разом стон пошел и плач.
Он был рыцарь настоящий,
а не рвач.
При его живом участье
за каких-то десять лет
был порублен в мелкий частик
неподатливый сосед.
Отошли его владенья
бывшей слабенькой стране,
и страна помолодела…
Рыцарь?
Рыцарь постарел.
Не жалел себя нисколько.
С плотью так шутить нельзя.
Накопилось в ней осколков
иностранных железяк.
Оказалось, что держава –
та, которой он служил, –
инвалидов не держала.
Ей здоровые нужны.
Бел билет ему вручили
и коня из госдворов:
- Благодарны. Молодчина.
Будь здоров.
Он поехал чистым полем
прямо к дому, на восток.
- Пусть я болен.
Но доволен
тем, что выполнил свой долг.
Кроме крови в битвах, войнах,
не запятнан я ничем.
С этой мыслью мне покойно,
как без мысли вообще… -
Так он ехал. Тем гордился.
На границе слез с коня.
Слез и низко поклонился:
«Здравствуй, родина моя!»
Легкой рысью.
Тихим шагом.
Со вниманьем ко всему
по отчизне проезжал он.
И представилось ему,
что отчизна изменилась,
что она уже не та,
что кругом несправедливость,
боль народа,
нищета!..
Нет, она осталась той же.
Не сменилось ничего.
Это рыцарь. Рыцарь дожил
до прозренья своего.
Выходило, что он дрался
на чужбине ни за что.
В нём вот здесь народ нуждался.
Десять лет назад
и сто!..
…………………….
С криком страшным,
ликом грозен,
рыцарь встал на стременах
и рванул свой меч из ножен,
как в былые времена,
чтобы блеск его свистящий
справедливость сотворил!..
Он был рыцарь настоящий.
Я вам это говорил.
В тот же миг, пронзённый болью,
наш калека влип в седло.
Сразу стало не до бою,
как нутро ему свело.
Не до бою, не до речи.
Отдышавшись, сколько мог,
потрусил белобилетчик
в персональный теремок.
И никто не догадался –
что случилось в этот час.
Крик слыхали.
Раздавался.
Только мало ли кричат?