Таких волшебных откровений
Виднеются цветы на нем
И в ночь чудесных летних бдений,
И явно мнятся даже днем.
Они узорами по коже
Струятся словно невпопад,
Как бормотанье оправданий
Всей бестолковщины подряд
Заплетены, медовы, мятны,
Минута - и Господень свет
Незримо вспыхнув затопляет
Окрестный мир ему в ответ.
Он захлебнется от восторга,
Расхохотавшийся чудак,
Нахлынет чувствами, прольётся
В поля ночные, в лес, овраг.
Весь напитавшись Божьим чудом,
Назад прибоем возвращен,
Простит тугие расстоянья
И будет сам навек прощен.
Погасит штампом Мандельштама
Нечеловеческую жуть,
Перечеркнув лилово-черный
На бирюзовый встанет путь.
В прореху суетного мира,
В просвет между солидных тем
Любовь протиснется, облапит,
Кто был ничем – тот станет всем.