Иногда художнику необходимо умереть, чтобы у зрителей наконец открылись глаза на достоинства его
полотен, а у состоятельных коллекционеров расстегнулись тугие кошельки. Винсент - классический
пример этой закономерности. Пока был жив - загибался от нищеты, но стоило застрелиться - и цены
на произведения сразу же поползли вверх и достигли баснословных высот. "Ирисы" Ван Гога - первая
в истории аукционов картина, преодолевшая планку 50.000.000 долларов (Сотбиз, 1987 г.)
"Вышли денег, Тео, голод не даёт мне работать!" - взывал Винсент к своему брату.
Следует отметить, что здесь - редкий, исключительный случай. Смерть огромного большинства
живописцев ровно ничего не добавит к стоимости их произведений. Все они отправятся куда-нибудь
на чердак или в подвал, где благополучно сгниют по прошествии времени. В лучшем случае их может
ожидать блошиный рынок, развал или салон антиквариата.
Другой вопрос: как вообще какое-то изображение, исполненное вручную более или менее правдоподобно,
может столь высоко оцениваться? Для простого, "естественного" ума, свободного от сложных
эстетических теорий, это совершенно абсурдно. "Мир зиждется на чуде, тайне и авторитете" -
утверждал Достоевский. Изображений, полученных разными способами, неисчислимое множество,
и цена им три копейки в базарный день. Отчего-то личности отдельных творцов притягивают
всеобщее внимание, а в их зачастую грубых и и не слишком умелых работах ценители прозревают
бездну высочайших достоинств. Чудо. Тайна. Авторитет. Линейку к этим достоинствам не
приложишь, на весах не взвесишь. Остаётся принять на веру.
Больше всего это похоже на сказку о голом короле и и его удивительном облачении, якобы расшитом
золотой нитью и драгоценностями. Харизматичные ткачи артистично расправляют воображаемые
складочки, авторитетные придворные восхищаются в один голос.
Подданные могут пожимать плечами, но даже возражения отдельных мальчиков ничего не меняют.
Платье этого короля - превосходный символ беспредметного авангардного искусства. Его следовало бы
выставить в Лувре или Эрмитаже: стеклянный короб с подсветкой в полутёмном зале, внутри -
плечики, разумеется, пустые, и больше ничего. Табличка: "Платье короля. XIX в." А кто ничего
не видит - маргинал и тупица, лишённый зачатков эстетического чувства. Так называемый авангард
на протяжении ста лет продаёт Ничто в более или менее яркой упаковке. И дорого продаёт!
Эти самоуверенные жулики, ткачи-авангардисты, по-своему талантливы. Такую аферу не каждому
дано провернуть! Взять итальянца Пьедро Мандзони: разложил своё дерьмо по баночкам с
аптекарской точностью и продал каждую по цене золота. Разлетелись все до одной! Искусствоведы
до сих пор спорят: а точно ли там дерьмо, или Пьедро смошенничал и положил в банки обычный
гипс для веса, надул он публику или не надул? Некоторые баночки полопались, вероятно, от скопившихся
газов. Это сильное свидетельство в пользу испражнений.
Баснословные цены на некоторых мастеров обусловлены двумя основными факторами:
1. Чудовищная концентрация мировых капиталов в руках отдельных личностей или кланов. Именно
они являются покупателями топовых произведений искусства. В 2015 году один арабский шейх
приобрёл таитянское полотно Поля Гогена за 350.000.000 долларов.
2. Произведениям искусства общество отводит роль ещё одной своеобразной валюты, разновидности
ценных бумаг, активу, который в отличие от валют традиционных не подвержен инфляции и
только дорожает год от года. Главное, у мастера должно быть мировое имя. В его творения
вкладывают средства, чтобы по прошествии 20 - 30 лет вернуть их с прибылью. К слову, оставшиеся
баночки гениального Пьедро ценятся сейчас много выше изначальной стоимости.
18. 09. 2023