Когда безысходность потеря потерь,
И ласково стонет вдруг раненный зверь,
Себе не позволит он дико кричать,
Ведь рядом щенки, нужно оберегать.
Он смотрит в глаза им и видит одно,
Что в них продолжение жизни его.
И он всё упорно и тихо скулит,
Так словно не плачет, и смерть не вердикт.
Как будто пытаясь чего-то сказать,
И просит словам его молча внимать.
Вдруг смолк, но не умер, щенки разошлись,
Он понял одно за короткую жизнь.
Что ценность его, в этих славных щенках,
Пройдя ради них, через боль, через страх.
Он десять минут умирал в тишине,
И пусть тело в яме, но дух не на дне.
А время торопится в новую жизнь,
Средь новорожденных, как чей-то каприз.
С паводками деда веселый щенок,
Ведь в детях своих он себя уберёг.