- Мамочка, не надо, мам, мне больно
Ванька по-истошному орал
- Я всё понял, больше я не буду,
Я ведь никогда не воровал.
Руки лихорадочно дрожали,
В первый раз она взяла ремень.
Ночью с машин топливо сливали
И на сына тоже легла тень.
Как скажи и где я упустила?
Разум отказался понимать
А в висках стучало, что есть силы
Как чужое, её сын, мог взять?
Не голодный и не ходит босым,
Как его поступок объяснить?
Где найти ответы на вопросы?
Как теперь, вот с этим, дальше жить?
Ванька мать такой ещё не видел
С глаз слетела пелена долой.
Он себя за это ненавидел...
Как он мог так, с матерью родной?
А спроси зачем, какого черта?
Он запомнит этот судный день
Что же он наделал? Мать довёл как,
Раз она сняла с гвоздя ремень.
На колени встал, держа за руки
Но... в глаза боялся посмотреть
- Никогда я больше так не буду,
Чтоб мне тут на месте умереть.
Вздрогнула, погладив чуб вихрастый
- А я верю, ты ведь не такой...
Ошибиться может, сынок, каждый.
Ты про смерть ни слова. Бог с тобой.
- Пред людьми и Господом покайся
Оступился - не скрывай вины.
Правду говорят, не зарекайся
От сумы сынок да от тюрьмы.
... А судьба Ивана не щадила.
Армия. Нагорный Карабах.
Почему-то, часто мама снилась,
В неспокойных тех солдатских снах.
И порою, честно, было страшно
Спрятаться, сбежать. Хотя куда?
На войне везде небезопасно
Дезертиром стать? Да никогда.
Он в горячей точке оказавшись,
Мог ведь смалодушничать порой.
Нет, не мог. Он маме тогда клялся,
Мама верит, что он не такой.
.. Год за годом, внуки подрастают
- Сын, я сгоряча тогда, поверь.
- Мамочка, ну что ты, ты ж не знаешь
Кааак я благодарен... за ремень.