Пришла в дом похоронка на него,
И пенсию назначили за сына.
А мать: «Я знаю сына своего,
Со мною крепко связан пуповиной...»
Агафья не притронулась к деньгам,
Ведь сердце матери — вещун великий.
«Я скоро, мама, отомщу врагам...»
Мелькали строки, пред глазами блики...
Читала мать письмо не раз, не два:
«Пишу тебе, родная, после смерти...»
От радости кружилась голова:
«Не сгинул сын в смертельной круговерти!»
На танке сделал надпись: «Пенза мстит!»
Имел на это полное он право.
О случае чудесном слух летит,
Прознали даже немцы, чудо, право...
Разгар боёв где Курская дуга...
Услышал в рации внезапно голос:
«Сразимся, Пенза!» — Глас, акцент врага:
«Пантера» я, а ты — колхозный колос...»
Да, принял наглый вызов Милюков,
Хотя и пахло трибуналом дело.
«Не посрамить танкиста честь готов!»
Сошлись два танка в чистом поле смело.
«Пантера» — Цейсовский прицел при ней...
Меж выстрелами пушки — промежутки.
И мечется наш танк среди огней,
Лавирует в кошмарном танце жутком.
Три вражеских снаряда в танк летят,
Он уклонился, пролетают мимо.
«Пантеру» спрятать за холмом хотят,
Открылось днище танка — крышка миму!
«Пантеру» меткий выстрел поразил...
По рации комбат ругался матом:
«Ах, дуэлянты! Чёрт вас породил!»
Но явно радость слышалась солдатам.