И твердые ласточки круглых бровей
Из гроба ко мне прилетели
Сказать, что они отлежались в своей
Холодной стокгольмской постели.
О. Мандельштам, 1936
Да что ж мне не спится ни в этой стране,
ни в той, что осталась без тела.
Укроют меня покрывалом в земле
лишь мать и отец не у дела.
Я встану без слов разговором к пяти,
а в шесть перейду к промежутку,
в котором война пропоет мне уйти
и даст пять копеек в маршрутку.
На грудках твоих не устроить парад
и шагом не выбить пространство.
Я пью тебя, родина, в ласковый мат,
как ты меня выдала в бл.ство.
Я жизнь не пройду по красивой весне
и сном не увижу, как танки
идут по твоей золотой голове,
не срубленной утром на ахе...
Кто делал тебя – уже просто лежат
в раю или в пьющих на время
без рук и без ног в сапогах или в ад,
без спроса и просто в коленях,
согнувшись, поют твое имя в своем
безмолвии, став на параде
не для – твоей славы, покрытой венком,
а мощи и сил твоих ради...
Ты миф, о котором не думают дни.
Ты – в слове проста и красива.
Взойдут над тобою не счастья огни,
а горе и дивное диво.
Планета одна. Тебя, родина, нет
ни в этой, ни даже в опалой
глазнице лица, где от прожитых лет
нам только на это и дали,
чтоб стать вкруголя над своим же огнем
без сна и с гортанью без солнца.
Мы будем с тобой в никогда, ни о чем
страна, надоевшая в кольцах.
2022