Жук на выставке картин
Бродил я выставкой из мешанины,
где в рамах полотно висит без польз,
увидел вдруг: по грубым мешковинам
жук золотой неторопливо полз.
Перебирал он ножками клопино,
и делал мир странней, светлей, желтей,
переползал с картины на картину,
пока не растворился в пустоте:
Холсты художник не интеллигентно
снимал со стен и не был вдохновен...
Влезал жук туго в сумки и пакеты,
шуршал, зарывшись в полиэтилен.
Крест-накрест, кое-как и кособоче,
и явно в упаковке бракодел,
жука заклеивал художник скотчем,
чтоб он молчал и даже не смотрел.
Пропало всё от быта до экзотик,
я лишний в галерее, хоть итожь,
загнал себя под чёрный мокрый зонтик,
ушёл под проливной весенний дождь...
По лужам аккуратно-надлежаще
шагал, грустя: прибавилось разлук,
зачем-то солнцем золотым, слепящим
из туч подмигивал дурацкий жук.
Из цикла
«Выставка в Музее изобразительных искусств»
Иов. Шагал
Иовова яма, студентов секли
покорным смарагдовым глазом,
мучением гладких распятий Дали,
коррид, вакханалий Пикассо.
Здесь рай испытаний, музей, а не гроб,
здесь боль и страданья прекрасны,
в подвале чистилищем – гардероб,
вратами небесными – касса.
Моисей. Шагал
Увидеть святости условность,
увидеть святости греховность
и дерзким, огненным, кровавым
пролить.
Черты чертей чернить на лике,
взгляд ослеплённого калики,
и нимб жестокости оправой,
страх длить.
И цель – над дымом, мимо, рвано
скрижали вьющимся туманом,
к свободе вечный путь и рабский,
как скот.
Стою. И верю. И не верю.
Приобретенье. И потери.
И Библией бумага, краски.
Исход.
Капричиос. Гойя
Пороки, пороки, пороки, пороки,
лист третий, двадцатый, лист сорок девятый,
на мрачных офортах остались уроки,
из жизни уродства с тех пор не изъяты.
Оттиснуты лица – не стиснуты руки, –
тела раскроил, надломил и разрушил,
раззявились чёрные рты ультразвуком.
Грехи? Пошло! Пошло! А души наружу...
Не смотрят с картин даже из интереса
в пространство грехов в залах узко-широких, –
на ветхих верёвках с гвоздями отвесов
повисли издёвками наши пороки.
Капричиос. Дали
дали Дали дали
делить мандалины миндалин
солнечный профиль медалью
время подтекает кубами
стекают часы срамными губами
бдело дел болело
дело Дали злело
Но выглядел бредовато
(на фоне деталей
таинственных талий)
Великий Мастурбатор.
Капричиос. Гойя – Дали
Во сне осенило сюрреализмом,
но кажется странным лист чёрно-белый,
слишком сюрреальность эскизна,
выглядит закоптело.
Чёртик на горизонте,
подпорки из рожек-палок,
рыцарик мастодонтом –
мало этого, мало!
Разума сны видят оттиск
розовый, синий и жёлтый,
подписи свежих гипотез,
ценителя лик большеротый.
А всё-таки потенциально
Даликовые пёстренькие обои
выглядит этакой гениальной
подпоркой сюрреализму Гойи.