я не помню тебя совсем.
однако, чувствую, что временами
я просыпаюсь с кем-то рядом.
неужели это ты, погибшая душа?
подумать только, сколько лет
я жил в неведении, и не старался
наладить с тобой контакт.
тебя назвали Машей, кажется;
я видел на фотографиях твою кровать,
а в кладовке упокоились куклы.
ты убила себя, или я убил тебя,
как говорит мама, не так уж и важно.
отец затирал что-то про отбор Дарвина,
а я лишь молча слушал и кивал.
затем при разговоре со звёздами
я упомянул тебя: «Звезды, а ведь Маша
тоже хотела жить, правда?»
но, как ты знаешь, они лукаво молчат.
я беру больничный снимок в руки,
ниже подпись: «Тёма и Маша», –
и мы резвимся в утробе.
жизнь забавная штука, право.
я сжимаю снимок и плачу.
на отшибе Уфы началась гроза,
разве ты не хочешь этого, Маша?
ты не хочешь забвения, зачем тебе память?
тебя нет, и я стою на земле,
но даже если так надо,
то я чувствую себя убийцей.