Над знаменитой площадью Болотной
парит, парит кораблик беспилотный
и шевелит антеннами-усами
над башней хризолитовой с часами,
участливо разбрасывает что-то
над пышнотелой вечной терракотой,
над ярмаркой, над сандуновской баней,
над древним домом с головой кабаньей,
бросает клинописные таблички,
стихи и грабли. Люди по привычке
хватают всё, что падает бесплатно.
Зачем им столько грабель, непонятно.
Сперва приходит ветер на Тверскую,
рычит, как зверь, прохожих атакуя.
Из ветра возникает шумеролог,
хоронится в каверне книжных полок.
На черепе его большом и лысом
дуга очков сверкает кипарисом,
его глаза наполнены слезами,
его мозги похожи на лазанью.
Москва искрится вещими стихами
об искренности, о грядущем Хаме,
сидит во тьме забытый шумеролог.
по ЦУМу бродят толпы богомолок.
Чуть видимый неведомый кораблик
над городом разбрасывает грабли,
но кажется, на Землю слёзы льёт он
без божества, без жизни, без пилота.