А ЗАЧЕМ КОРОНА?!
Этот унылый вопрос - а зачем? - при мне задавали не раз смельчакам, затевавшим что-то рискованное и сложное.
Последний раз я его получил недавно от одного автора на нашем сайте после того, как написал «От Менделеева до Кюри» - корону венков сонетов. Я предупредил будущих читателей, что это произведение велико по объёму:
«Будущий читатель, пред тобою стихотворный монстр из 210
сонетов с их структурной спецификой. Если тебе некогда
долго читать и неспеша вникать – выбирай иную струю!»
**
На предупреждение я и получил вопрос от того автора сайта (орфографию гостя не менял):
«Респект тебе за этот колоссальный труд!
Вложил ты много времени, упорства и таланта,
но "стихо-монстр" этот в двести с лишним вариантов,
читатели навряд ли до конца и полностью прочтут...
Вопрос из этого невольно вытекающий:
а стОит ли такие "стихо-монстры" создавать,
лишь, только для адептов смысл понимающих,
коль скоро сонма нет читателей готовых их читать?»
**
По существу это был тот самый вопрос: «А зачем?!»
Вот какой у меня получился ответ «нерешительным» (или ленивым?):
**
Благодарю за вопрос, Друзья!
«В течение ряда лет приходилось встречать на страничках сайта вопрос о возможности самостоятельной оценки мастерства поэтом своих работ. Один вариант ответа – обратиться к компетентному жюри. Второй путь к самооценке творчества вижу в словах Сальвадора Дали: «Научитесь писать, как пишут старинные мастера, а потом пишите, как вздумается!». Один из способов научиться писать, как пишут старинные мастера, это овладеть мастерством писать сонеты. Википедия сообщает, что «правила, по которым следовало писать сонеты, были определены достаточно рано — в конце XIII и в XIV веках в Италии были сформированы основные канонические правила для этого жанра. Первый известный литературоведам сонет вышел из-под пера итальянского поэта Якопо (Джакомо) да Лентини, принадлежавшего к так называемой «сицилийской» поэтической школе».
Сначала я стал писать французские, итальянские, английские сонеты. Чтобы не смущать коллег по сайту часть сонетов я ранжировал, как философскую лирику, иногда писал сонетами рецензии.
Очень понравилась Онегинская строфа! Однажды под влиянием сильного душевного подъёма написал роман в стихах «Пеночка и Сергений». Чтобы отличиться от Пушкинского «Евгения Онегина», написанного ямбом, «Пеночку и Сергения» я написал дактилем. Спустя несколько лет задался вопросом: а не попробовать ли мне писать венки сонетов. Получилось. Дальше же пошло, как у альпинистов с категориями восхождений: чем, собственно, венок сонетов отличается от короны венков сонетов – количеством венков, как вершины – технической сложностью преодолеваемых препятствий, их категориями.
В прошлом году состоялось восьмидесятилетие с момента становления Урановых проектов – американского и нашего. Подумалось: почему бы не сделать корону венков сонетов по этому поводу? Отыскал одного из создателей короны венков сонетов на сайте – Владимира Кормана – разобрался: что к чему? К этому моменту накатила серьёзная болезнь с операцией. Стало, как у Олега Куваева: «Когда-то давно, в период полного душевного разлада и физического тоже, я навязчиво думал: «Ты, Олег, уже – всё!» Тогда собрал я в себе последний кисель и сплавился в одиночку по Омолону на долблёнке. Через 400 километров сего сплава я пришёл к выводу: «Ты, Олег, ещё – ничего!».
Я тоже, благодаря своей жене, оклемался, и сделал корону.
Серьёзная работа, Друзья, нужна нам самим, а не кому-то, нужна самим – для самоуважения. Для понимания творцов аналогичных по сложности произведений. Я совершенно иначе воспринимаю «Евгения Онегина», написав «Пеночку и Сергения». Мою корону целиком прочли и отозвались пока пять человек, около десятка отозвались на один-два венка. А я теперь знаю, с кем я созвучен и почему.
А если прибегнуть ещё раз к спортивным аналогиям, то вспомнилось, как я после серьёзного спортивного похода – с лыжами, рюкзаком, пластмассовыми саночками – погрузился в такси, приехав в конце апреля с Полярного Урала. Шофёр стал меня расспрашивать – как и почему? И недоумённо завершил беседу: «А кайф – то в чём?!!» Самоуважение, достигнутое собственным мастерством, это одно из видов счастья, я думаю».
Сергей