Его месть должна была бы быть страшна!
Чтобы покаялась моя безбожная душа.
Во снах своих мой гибкий стан круша,
Он план елозил неспеша.
И вот пришел тот звездный час -
С ним в горы ехать молча отдалась.
Изгибами его приворожа,
И сердце вырывалось,
К нему любовью лишь дыша.
Но на съедение волкам уже была предрешена.
Солнце в зените,
Кедровые кроны,
Грозные серые склоны.
Последний раз в любимые глаза взглянул он, дребезжа.
И руку протянул, дрожа.
Но дедушка пастух,
Некстати показавшийся из виража,
Сорвал трагический сценарий мятежа.