Вешки.
Окончание.
Вспомнил Николай, как дом решили с Клавдией новый строить. Больше предыдущего. Семья множилась, да и сами крепко уже на ногах стояли. Он всё так же шофёром работал, лес возил. План перевыполняли исправно, зарплаты хорошие. Чего не строиться? Клавдия на тот момент уже работала на Нижнем складе, точковала*, ставила кубатуру бригадам. От точковки рассчитывалась их выработка за смену, соответственно, заработная плата. Зимой, в морозы под сорок градусов, оденется в полушубок овчинный, как колобок: маленькая, справная - загляденье! Всё хвастала: «Вот я какая, с тремя- то классами!» Зимой в лесном деле самая работа! Лес из делянок чистый везут, крупный, ровный. Все план перевыполняли. Работали в три смены. Пилы визжали на Нижнем складе и днём и ночью. Даже на новогодние праздники никаких выходных не было! А жили так весело, так дружно!
Для детей, как праздник был, что мать на выходном, и они освобождены от работы по дому! Всё же, умудрялись и озорничать. Один раз Николай поставил машину под разгрузку, следом подъезжает в очередь другая. Выскакивает знакомый водитель и говорит:
«Ты что, чуть собственную дочь хлыстами под колёса не зацепил!» Николай опешил, испугался: «Никого я не видел!»
Оказывается, Верушка увидела машину отца, побежала за ней: «Папка, папка!» На железнодорожном переезде, когда притормозил, уцепилась за виляющие древесные хлысты – покачаться…
« Да, много воспоминаний! Жизнь прожить - не поле перейти!»- отвлёкся он от прежних воспоминаний.
Отец да и мать решение по строительству дома поддержали. Сходил в контору, попросил лес выписать на строительство. Конечно, стали отговаривать: «Мы тебе от леспромхоза такой дом выделим! Всего на две семьи! Знаешь, сколько сил и средств нужно, чтобы дом построить?»
Николай только отмахнулся: «Молодые, справимся! Не привык я к казённым- то домам.»
В сельсовете землю попросили как раз за домом родителей. Раньше здесь берёзовая рощица была. Корову свою пасти выпускали. Случай был один раз: тогда еще станция небольшая, всего три дома, лес кругом, медведь корову задрал, брюшину распорол, домой кишки притащила…
Взяли ссуду, начали строительство. Пенья, коренья вся семья помогала выкорчёвывать, чистить: братья и родители. Досталось и детям: хоть веточки, прутики да щепки, а прибирать приходили исправно. Скорее хотелось в новый дом.
Лес на сруб хороший выбрали, в комле сантиметров пятьдесят- шестьдесят. Как- то попросил Клавдию помочь окатать*окорённые брёвна на настил. Стали бревно- то отпускать, а оно и взыграло! Клавдию отбросило в сторону. Но, слава Богу, обошлось. Зато отец увидел, бежит, бранится:
«Ты что удумал! Баба надоела? Выдумал бабу в помощницы! Ну и прохвост!»
Тогда всё вручную делали, техника или лошадь леспромхозовская под запретом были. Сруб собирали, надорвался Николай, в больницу попал. Тут – то они оба с Клавдией испугались не на шутку.
Достраивать порядили бригаду. Окна сделали большие, потолки высокие, комнаты просторные, светлые.
*Точковка (точкование)- метод записи чисел. Стенографическая ускоренная схематическая письменность. Широко используется в лесном хозяйстве.
*Окатать- круглые брёвна собрать в клеть, ряды или сложить в сруб.
Переехали с удовольствием! Новоселье справили. Две свадьбы даже отгуляли в новом доме: брата Александра с невестой Валентиной и брата Валентина с невестой Александрой! Во как!
Живи да радуйся! Они и жили да радовались! Всякое, конечно, случалось, что греха таить. Любил «закладывать за воротник», выпивать то есть, ничего тут не поделаешь. Что только Клавдия не делала. Один раз собрала детей, и уехала к матери в Семигороднюю. Только та ей от ворот – поворот, сказала:
«Вышла, так живи! Нечего народ смешить!»
Вернулась Клавдия. Вроде остепенился, какое- то время терпел Николай, не пил…
В новом доме родилась ещё дочка.
«Надо на четвёртый угол!»- как сказал тогда он своей Клавдие. Немного поспокойнее стал к зрелому- то возрасту.
От профсоюзов леспромхоза путёвки давали каждый год. Ездили всё больше в Ленинград в санатории да дома отдыха. Один раз в Сочи был.
Завели своё хозяйство: поросёночек, козы, курочки. У дома накашивался целый стог сена, веники заготовляли, козам хватало на зиму.
За домом пруд огромный вырыли экскаватором. Отец Николая, рыбалку уважал, сразу принёс откуда – то выловленных карасей, запустил. Быстро прижились. Потом приходил рыбачить, за одно и приглядывать, как сын живёт, всё ли в порядке…
Глава 3.
Пожар.
Пока бежал Николай до гаражей, вся его жизнь, будто в одно мгновение перед глазами встала.
Клавдий тоже всю дорогу молчал, думая о своём, один раз только,как бы нечаянно, неловко спросил:-
« Не слышал, вчера, говорят, писатель Белов через УЖД* опять ехал? А мужики с ним побаиваются и говорить. В рассказы его попасть не хотят».
«Да какие от нас рассказы, живём, как все»,- спокойно ответил на это Николай.
На территории гаражей они заметили несколько человек, которые бегали, метались в дыму и огне, что- то кричали. Уже будучи на месте, быстрым взглядом оценили обстановку. Огонь пожирал здание «Вулканизаторской», ремонтной мастерской, в ней, как обычно, находились шины, колёса на проклейку, бензин в канистрах для очищения места, куда клеились заплатки. Кто – то, по всей видимости, пренебрёг техникой безопасности. Сухое деревянное здание вспыхнуло, как спичка. Рядом находились боксы, где ремонтировались машины, они тоже были охвачены огнём. Нужно было спасать другую технику. Не раздумывая, рискуя жизнью, мужики бросились заводить машины и отгонять их на безопасное расстояние…
*УЖД- узкоколейная железная дорога
Послесловие. От автора.
Эта история с пожаром глубоко «засела» в моей памяти. Почему? 1976 год. Я, тогда пятилетний ребёнок, слышала разговор родителей после того страшного пожара. Оказывается кто- то из женщин на работе сказал маме, что «твой Миронов полез в огонь, спасать машины, мог погибнуть»…
Леспромхоз в те годы был огромным предприятием. Строились двухэтажные кирпичные здания: Дом культуры и библиотека, просторная школа. Функционировали два детских сада, ясли, больница, амбулатория, аптека, две столовые, магазины, пекарня. Для рабочих возводились новые большие дома, к ним прокладывались дороги. Люди строили своё «светлое будущее», свято веря, что их дети не будут лишены никаких благ.
То, что этот эпизод с пожаром меня сильно взволновал в детстве, я решила взять за основу жизнеописания истории моей семьи. Родителей уже нет в живых - не спросишь, поэтому я начала поиски ответов на интересующие меня детали случившегося у других родственников, односельчан. На мои запросы о жизни леспромхоза и его жителей откликнулись Трунов Сергей Евгеньевич, Тяпушкина Наталья Серафимовна, Степанова Вера Николаевна, Миронов Александр Михайлович, Миронова Валентина Николаевна. Огромная им за это благодарность! Так что можно с уверенностью констатировать тот факт, что рукопись создавалась при участии жителей посёлка, вновь переживших свои детские, школьные годы, годы своей молодости, узнавших себя и своих близких в героях художественно - документального издания.
БУДЕМ ПОМНИТЬ!