При свете лампы, в тихий час ночной,
Я раскрываю на столе тетради,
В которых - как солдаты на параде -
Мои стихи стоят передо мной.
Я выстроил их здесь - поэзии полпред,
Когда метель в мои стучалась двери,
Когда, пройдя по зарослям артерий,
Они потребовали
выхода на свет;
Я выстроил их здесь, когда цвели сады,
Тянулись ветки к солнцу благодарно...
И вот смотрю на тёмные ряды
Тревожными глазами командарма.
Я думаю: чтоб их отправить в путь, -
Достаточно ль они
прошли свою науку? -
Быть может, командир
негоден где-нибудь,
Быть может, есть работа политруку?
Сумеют ли они
в такой суровый век,
В такое трудное
ответственное время
Пробиться вглубь больших библиотек
И покорить читательское племя?
А если - нет, тогда скорбит душа,
И всё ж мои решенья непреклонны:
Широким росчерком карандаша
Из строя вывожу я
целые колонны.
Я не щажу ни времени, ни сил,
Над ними проводя
часы свои ночные:
Я ставлю под перо,
я отправляю в тыл,
Я в батальоны отдаю штрафные.
Потом валюсь, усталый, на кровать
И засыпаю сразу, словно мёртвый,
Чтоб завтра вновь и вновь формировать
Дивизий поэтических когорты.
И тем из них, что знают жизни ход,
Что бури переносят без тревоги,
Я говорю: отправиться вперёд
И занимать печатные дороги!
1928