У дня ушедшего печальные глаза.
Но что Вселенной до земной печали.
Идёт ли дождь, бушует ли гроза,
Иль проливается горючая слеза,
Заметит то она едва ли.
И то сказать, что нету у неё других забот-
Смотреть на наши беды,
Ломать давно усвоенное кредо,
Что путь Господень никому не ведом,
И миг случайный – хрупкое жильё.
Хоть из камней, бетона и железа,
В стенах его ничем не защищён,
Пусть в белые одежды облачён,
Или в богатстве превзошёл ты Креза.
Стара мораль- всё суета сует,
Что было, то и будет, и в походе
По памятным местам,
Мы всё ещё в Исходе,
И тот же ропот и делёж в народе,
И мира, и согласья нет.
Сухи пески. Испепелённым солнцем,
Им не напиться утренней росы.
Дождя же, сколько ни проси,
До зимних дней не ждать.
И голоси, не голоси – пронять
Бесчувственное небо невозможно,
И истина, как вечность, непреложна,
По бездорожью бредёт, бредёт,
Не зная сна.
А в доме с маленьким оконцем
Свечей субботних ровный свет.
Каймою чёрною – портрет
В газете с праздничным анонсом,
И тишина – мертвее нет.
Сухой слезы безумны боли.
Скажи же, Г-ди, доколе,
Доколе, Г-ди? В ответ
Звезда рванулась с небосклона,
Но было небо непреклонно.
Морская даль качалась сонно,
Ласкалась к берегу волна.
И только видела луна,
Как у тропинки придорожной
В пыли сгорает подорожник,
И, пробиваемая дрожью,
От взрыва глохнет тишина.