Ты не поверишь, но впервые я увидела этот отель во сне. Даже во сне, где всегда все не так, как в жизни, он поражал своей необычностью. Ну, знаешь, эти бесконечные коридоры, холлы, монументальная лестница то ли в четыре, то ли в пять этажей, как-то так. Ладно, ладно, буду рассказывать по порядку. Во сне, я все еще про сон, мы прилетели в этот отель на морском побережье с моим вечным спутником Коте. Я тогда сказала ему, как только оказались на месте:
-- Ты что, опять все испортил, не мог подождать?
Он засмеялся и ответил:
-- Все будет тип - топ, там не было камер».
-- Придурок, от тебя одни беды».
Мне почему-то очень хотелось пожить в этом месте и я боялась, что все выяснится слишком быстро. Во сне женщина-портье, довольно молодая, красивая, с черными волосами и слишком проницательным взглядом, мне даже показалось, что она уже все знает про проделки Котэ, все никак не могла определиться, ключ от какого номера мне выдать. Наконец протянула от восемьсот девяносто девятого со словами: «Я сразу вижу людей, уверяю, вам там очень понравится, он на пятом, верхнем этаже».
Потом был долгий подъем по огромной мраморной лестнице. Смешно, но даже во сне у меня заболели ноги, лифт там, видать, не водился. Думаю, в те времена, когда был построен этот дом, их еще не изобрели. Я шла по лестнице и считала этажи, у меня получилось, что лестница закончилась на четвертом. Наверно обсчиталась, подумалось мне, и двинулась по бесконечному коридору с высоченным сводчатым потолком, который терялся где-то в высоте, со здоровенными витражными окнами и стенами, завешанными старинными гобеленами. В простенках между окнами стояли витрины, содержимое которых было необычно -- ничего похожего на антиквариат, прежде виденный мною в музеях мира. Уж в музеях я побывала, можете поверить мне на слово. Они, те штуки, которые заполняли витрины, были иррациональны и бесполезны в нашей земной жизни, но по-своему хороши и необычны. Мне запомнился шар, сфера, нежный и перламутровый, так вот, в нем были заключены миллионы подобных сфер и все они пульсировали и жили своей отдельной, но в то же время единой жизнью. А Котэ в моем сне куда-то исчез, я бродила по извивающемуся коридору отеля одна и все никак не могла найти свой номер. Спрашивала у проходящих мимо людей, в моем сне они все были пожилыми, даже старыми, но те только пожимали плечами -- мол, нет, не знаем. Только одна женщина с седыми, отдающими в голубизну волосами объяснила, куда мне идти. Нужно было подняться еще на один пролет по лестнице, выход на которую был в конце коридора. «Интересно, вы наверно сильно приглянулись нашей распорядительнице, этот номер редко кому дают, -- сказала и засмеялась, даже помню, как меня это сильно удивило, смех был каким-то визгливым и совсем не вязался с обликом столь утонченной пожилой дамы.
Я опять бесконечно шествовала по гранитным плитам, которыми был выложен пол и свет, проникающий сквозь разноцветные витражные окна, окрашивал его всеми цветами радуги. Мне подумалось, может Котэ и вовсе не объявится и все обойдется. Наконец-то нашлась лестница и я, поднявшись еще на один пролет, оказалась в новом, таком же бесконечном, коридоре. Ох уж эти сны! Там около одной из стен стояли два огромных дивана и люди, сидевшие на них, смотрели фильм по здоровенному телевизору, закрепленному на противоположной стороне. Я присела на один из диванов, фильм был про этот отель. И тогда, во сне, подумала, что, вернувшись домой, буду всем рекомендовать посмотреть этот фильм, он так и назывался – «Отель «Флоранс» -- тогда мне это казалось необыкновенно важным. Пожилая женщина, сидевшая рядом со мной на диване, да это конечно странно, но в отеле кроме Котэ, который где-то потерялся, были одни женщины и все, кроме меня и портье, не молодые, старушки «божьи одуванчики», но исключительно импозантного вида, эдакие светские дамы, вдруг обратилась ко мне со словами: «Когда-то давно здесь из достопримечательностей была только стена, -- остальные пожилые синьоры согласно закивали головами, – вы, конечно же знаете про стену?». Про стену я ничего не знала и попыталась объяснить своим соседкам, что первый раз в этом городе и ничего не знаю о местных артефактах. Но уже была никому не интересна и они продолжили свой бесконечный разговор, не обращая на меня ни малейшего внимания.
Тут, словно чертик из табакерки, появился мой кавалер, он нашел наш номер и звал меня его посмотреть. Номер на контрасте с окружающим интерьером отеля был маленьким и убогим, со старым продавленным диваном и колченогой кроватью, весь какой-то запущенный, словно в нем сто лет никто не убирался. На окне вместо портьеры висела даже не штора, а какая-то застиранная тряпка, и мне вспомнились слова портье, – уверяю, вам там понравится, -- теперь они звучали как издевка. Котэ же плюхнулся на диван и как ни в чем небывало заявил мол, ему здесь все по душе. «К тому же вокруг наш контингент -- я про милых старушек, -- сказал он и рассмеялся тем же противным визгливым смехом, что и голубоволосая дама, я закричала и проснулась, от своего собственного крика.