Я назвала Котэ, когда рассказывала про сон, своим вечным спутником, но до встречи в отеле «Флоранс» в настоящем, а не из сна, видела его только один раз. Эта встреча была мимолетной, но очень яркой. Такой, что потом он постоянно мне снился и практически всегда в отрицательном амплуа, что довольно странно, наяву он был вполне ничего себе парень. Да, да, я обещала рассказывать по порядку. Так вот, познакомились мы с ним в старом городе.
Тот город, он весь был древний, почему же именно эту часть называли «старым городом»? Эта была та его часть, откуда он брал свое начало. Там, в старом городе, я уже была, но была вечером и не успела посетить часть объектов культурного наследия, а именно текие дервишей и кенасы караимов. Вечером была с экскурсией, а днем отправилась одна и тут же поняла, почему все предпочитают вечернее время. Солнце палило нещадно, узкие, мощеные камнем улицы, зажатые в тиски стоящими впритык друг к другу домами. Дома, в основном одноэтажные, тени не давали, по крайней мере такой, в какой можно было укрыться. Наверное, глядя на меня, трудно поверить, что я такая уж любительница экскурсий и прочей старины, но это так. Мой облик смазливой блондинки в брендовых шмотках довольно обманчив, я не так поверхностна, как многие думают. Хотя в чем-то они правы, вся эта информация, названия и прочее, о чем без умолку вещают различные гиды, пролетают мимо меня со свистом, малая часть, впрочем, задерживается, а большего и не надо. Но, есть одно но, стоит мне оказаться в историческом месте, как оно словно открывается мне -- я знаю про него практически все. Это трудно назвать видениями -- это знания и они истинны, проверяла неоднократно. Будто невзначай задавала вопрос и слышала в ответ: «Да, все верно, а вы откуда про это знаете, вы историк?». Были конечно и накладки, мне отвечали: «Вы что-то путаете, такого просто не могло быть, он здесь никогда не бывал, -- но я то знала, что это правда. Так и получилось -- позднее вдруг нашлись документы, подтверждающие мою правоту. Когда об этом узнала по телику в новостях, то преисполнилась чувством гордости и собственной исключительности. Так вот в этот день я прошла в старый город через ворота дровяного базара, они расположены в башне. Прошла и ничего не ощутила, что было вполне ожидаемо -- башня новодел, хотя и вполне аутентичный на вид. Настоящую уничтожили в 1959 году, даже фундамента не осталось, я про его нижнюю часть. Весь значимый для археологов слой как языком слизали. Молодцы, так держать!
Я направлялась к кенасам, текие решила оставить на закуску. Хотелось насладиться танцем кружащихся дервишей. Забегая вперед скажу, я так никуда и не попала. Солнце шпарило как сумасшедшее, людей вокруг было мало, в отдалении виднелась группка из трех человек, две женщины и один мужчина -- разглядывали покрытую росписью стену. Он, Котэ, стоял в тени дома, дом был двухэтажный, и этот второй этаж выступал над первым, вот там он и стоял, будто кого-то поджидая. Хотя, может просто решил чуть передохнуть, прежде чем двинуться дальше.
Ты веришь в любовь с первого взгляда? Я никогда не верила, как в прочем, и в любовь вообще. Зато теперь точно знаю, она существует, еще как существует! Когда я проходила мимо, он стоял, опустив голову, словно пытался что-то рассмотреть у себя под ногами. Я уже почти прошла, когда он поднял голову и глянул на меня исподлобья. Словно обжег своими голубыми глазами. Да, звучит смешно, не спорю, но я как сейчас вижу его – долговязый, со светлыми, выгоревшими на солнце волосами, одетый в рубашку с короткими рукавами, не застегнутую на три верхние пуговицы, свободные светлые брюки и летние туфли в дырочку на босу ногу. Прямой точеный нос, скуластый и с усмешкой на губах, а еще выгоревшие брови и ресницы на загорелом лице. Вот такой он был во всей своей красе. По возрасту примерно мой ровесник, лет двадцать пять, двадцать семь, как-то так. Обжег, а я остановилась, точнее, застыла, словно обратившись в соляной столб. Стояла и смотрела на него дура-дурой, потом сказала: «Привет, я Сона, жаркий денек сегодня выдался, правда?». А он растерялся еще больше, чем я, наверно оторопел от такой беспардонности, такой вид у него был, просто умора, словно статуя в музее вдруг ожила и заговорила. Картина маслом -- жара, пустынная улица старого города и мы, обалдевшие друг от друга. Наконец он чуть пришел в себя и выдавил:
-- Котэ.
-- Тебя зовут Кот?, – мне стало легко, спокойно, свободно. Оцепенение пропало, я стала сама собой.
-- Нет, не кот, а Котэ – и рассмеялся, -- у тебя тоже еще то имечко!
Мы стояли и смеялись, будто были знакомы сто лет и выросли на одной улице. Сколько это продолжалось – не знаю, может один миг, может вечность, но это закончилось. Я увидела идущую в нашу сторону женщину, она была еще далеко, но в ее походке было что-то странное, какая-то неровность, словно хромала. Котэ тоже ее увидел и как то весь напрягся, я еще тогда подумала, что ее-то он здесь и поджидает. Его веселость испарилась в один миг: «Извини, я тебя, наверное, задерживаю? Было приятно познакомиться…». Я поняла, он хочет от меня избавиться. Мне стало тяжело, даже яркий солнечный день как-то вылинял и потемнел. Женщина, так и не дойдя до нас, остановилась и начала медленно оседать на мостовую. Я кинулась к ней, она уже лежала на спине -- руки вдоль тела, одна крепко сжимала ручки дамской сумочки средних размеров. Лицо покрыла испарина, рот приоткрыт, глаза закатились. Летнее платье задралось, обнажив полные белые ноги. Еще не старая, лет пятидесяти, кудряшки светлых волос, потемнев, прилипли ко лбу. К нам бежали люди. Я достала бутылку с водой из сумки, намочила носовой платок, когда вдруг услышала: «Она мертва, ты ей ничем не поможешь». Это сказал Котэ, он стоял сзади меня, смотрел на женщину спокойно и сосредоточенно.
-- Откуда ты знаешь?!, -- я стала набирать номер экстренной помощи, -- ты что, врач?
-- Нет, но знаю точно. Сона, извини, я должен уйти, не могу больше здесь оставаться.
Сказал и пошел, быстро, словно убегая. В какой-то момент мне показалось, что сейчас он обернется, но нет, чуть притормозив, он зашагал еще быстрее. А я стояла и смотрела ему вслед, ошарашенная такой черствостью и чувством острой потери. Рядом суетились другие люди, кто-то сказал: «Пульс не прощупывается». Вскрикнула молодая девушка, на нее зашикали. Как оказалось в дальнейшем, женщина действительно умерла, но меня не покидала назойливая мысль – почему он ушел и кого ждал, спрятавшись в тени дома?
Он должен был уйти? Ты с ним знакома, что ты о нем знаешь? Скажи, умоляю! Хорошо, хорошо я расскажу до конца свою историю, как и обещала, но и ты мне все объяснишь! Даешь слово? Все, поняла, продолжаю, слушай дальше.
Потом я пыталась его разыскать, бродила по городу, вглядываясь в проходящих мимо мужчин. Порой казалось вот он, все, нашла! Но парень поворачивался, и я понимала, что ошиблась. Зачем я его искала? Хотела спросить, почему он тогда ушел, а, если честно, просто что бы опять снова его увидеть. Увидеть и убедиться, что я все себе придумала, что это обычный парень, и он не имеет надо мной никакой власти. Наивная Сона! Я все не могла забыть тот его взгляд, растерянный и полный надежды, которую вдруг вытеснила нежность, нежность ко мне. Никто и никогда не смотрел на меня так. Даже отец, который любил меня беззаветно. После смерти мамы эта любовь стала единственным якорем, не дававшим ему сорваться и уплыть далеко, в океан безумия. Порой он меня сильно напрягал и даже пугал. Я считала, что период его горевания слишком затянулся, десять лет это срок и пора бы уже утешиться и наладить свою личную жизнь или хотя бы просто жизнь. Может поэтому я и моталась из страны в страну под предлогом изучения чего-либо, чтобы избавиться от его гиперопеки. Благо деньги были, а я вся такая совершеннолетняя с собственным капиталом – наследство после смерти матери. Поэтому, не смотря на нашу взаимную любовь и привязанность, виделись мы редко -- Рождество, дни рождения и прочие праздники. Смотрел он на меня при этих встречах больше с тревогой и упреком, ну да ладно, повод у него был -- трудно иметь столь неусидчивую дочь.
Мои мотания и метания по городу результата не дали. Искать иным способом тоже не имело смысла. Я знала только имя, не факт что настоящее. Так что моим уделом стали тоска и депрессия и еще сны -- тревожные, фантастические, часто бредовые, с одним тем же главным героем – Котэ. Во снах он всегда был отрицательным героем, этаким демоном в человеческом облике, и только один раз приснился мне милым и нежным, и даже спас от какой-то неведомой напасти.
Похудела, кожа да кости, почти никуда не выходила из дома, из своей квартиры, покинув тот город, в котором его встретила, уверенная в том, что его тоже там больше нет. Значит и мне, не было смысла в нем оставаться. Зарядили дожди, еще больше усиливая чувство безысходности в душе, словом я совсем расквасилась.