бессердечный Господь, открывай же свои, неживые,
опаленные солнцем глаза, созерцай всё живое.
здесь обычные люди растут, как цветы полевые,
распускаются, дышат, а после - от горечи воют,
корешками цепляясь за город, где тесно и страшно.
я сама, как цветок, до конца не растоптанный всеми.
мне б себя разорвать по кусочкам, как листик бумажный,
| ты лети, лепесток, через запад, восток или север|
стать ему на ладони изгибом, как будто случайным.
видишь, Господи, линии жизни сплетаются вместе.
у меня к нему нежности столько - на вашем бескрайнем
и до нитки прокуренном небе не хватит ей места.
просыпайся, смотри, здесь, внизу убивают друг друга,
роют землю, хоронят младенцев, кричат от бессилья.
я хватаюсь за воздух, а мне бы держать его руку
и под курткою прятать растущие заново крылья.
ты разгневайся, топни ногою, сорви свои цепи
и спускайся на землю родную - ты знаешь дорогу!
разрушай города, оставляя лишь сажу да пепел!
уничтожь всё вокруг, лишь его , умоляю, не трогай .
береги его, будто сокровище, свято, безумно,
раз уж я не могу, стань ему и опорой и бездной.
я - лишь ворох неловких метафор и слов неразумных,
жадно жаждущих взгляда его, будто манны небесной.
как священный солдат с автоматом, в фуражке и берцах
мчись метелью стальной, что веками по миру кружилась.
бессердечный Господь, хочешь, я подарю тебе сердце?
только ты полюби его так, чтобы мне и не снилось.
пусть летит лепесток через север, сквозь ветры и грозы,
чтобы он не познал, что такое сомненье и робость.
чтобы мне выходить вечерами на воздух морозный
и смотреть на безбожное небо, пустое, как пропасть.