Это было в лесу, где искали покоя
В часы Хэллоуина безмолвье и мгла;
Я почувствовал: с духов незримых толпою
Ко мне Она прямо по воздуху шла.
Это был Хэллоуин... И сквозь дымку тумана,
В сиянье осенней янтарной луны -
Я увидел очей Её блеск несказанный
И волосы, что словно ворон черны.
Это был Хэллоуин... И сливалось мистично
Мерцание звёздное с чистой росой;
Я впивал Её голос манящий, трагичный
И страстного взгляда призыв неземной.
Это был Хэллоуин, в полной призраков чаще
Глаза открывающий мрачным теням;
Я услышал, как вздох, будто лист - шелестящий,
Скользнул по красавицы бледной губам.
Это был Хэллоуин... И - увы, на мгновенье! -
Под сенью сосновых извитых ветвей
Я, живой, сжал в объятьях Её, привиденье,
Решив, что сейчас Она станет моей.
Madison Julius Cawein. (1865 - 1914)
Halloween.
It was down in the woodland on last Hallowe'en,
Where silence and darkness had built them a lair,
That I felt the dim presence of her, the unseen,
And heard her still step on the ghost-haunted air.
It was last Hallowe'en in the glimmer and swoon
Of mist and of moonlight that thickened and thinned,
That I saw the gray gleam of her eyes in the moon,
And hair, like a raven, blown wild in the wind.
It was last Hallowe'en where starlight and dew
Made mystical marriage on flower and leaf,
That she led me with looks of a love that I knew,
And lured with the voice of a heart-buried grief.
It was last Hallowe'en in the forest of dreams,
Where trees are eidolons and shadows have eyes,
That I saw her pale face like the foam of far streams,
And heard, like the leaf-lisp, her tears and her sighs.
It was last Hallowe'en, the haunted, the dread,
In the wind-tattered wood by the storm-twisted pine,
That I, who am living, kept tryst with the dead,
And clasped her a moment and dreamed she was mine.