"Сильных поднимет слабый.
Он разбудит спящих от печали...
Он победит грабящих.
Он уже здесь". ("Спящие от печали")*
Встреча с романом Веры Галактионовой "Спящие от печали"* стала для меня неожиданным потрясением.
Я купила эту книгу ещё в 2011 году, почти сразу после её выхода и прочитала только одну, входящую в сборник повесть-сказ "Большой крест". Собственно на этом и прервалось моё знакомство с писателем. Не откликнулась тогда на её прозу в моей душе какая-то струна.
Но вот позавчера впервые открыла роман "Спящие от печали", написанный Верой Галактионовой в 2010 году, и потонула в нём, не оторваться.
С первых страниц, только прикоснувшись к слову автора, понимаешь, что в современной русской литературе уже давно творит настоящий большой художник, о чём раньше и не подозревал. Причём художник такого мощного таланта, что он покоряет даже самых "легкомысленных", тех, кто сейчас хотел бы в романах укрыться от боли нашего времени (к ним, безусловно, причисляю и себя).
Поражает, что на каких-нибудь трёхстах страницах Вера Галактионова смогла вывести многоголосый хор "униженных и оскорблённых", которых породило вторичное крушение Российской империи-СССР в 80-90 годах ХХ столетия до наших дней.
В самых разных направлениях движется время в романе: в глубь истории страны, в глубь жизни отдельных героев, то падает в реальность, то улетает в пространство мечтаний, снов и воспоминаний, переносясь от героя к герою. Так рождается картина целой вселенной, так смыкаются разные эпохи, и читатель погружается в многомерное пространство бытия.
"В эпоху разлома империй не дай вам Бог жить на пограничных окраинах национальных материков"**, - рефреном звучит на страницах романа.
Затерянный в азиатских пространствах, разрушающийся, индустриальный в прошлом, русский городок Столбцы около опасных урановых рудников оказывается на территории сопредельной республики - теперь нового государства. Эти, кажется, Богом забытые Столбцы и являют собой в романе некую всеобщую модель разломившегося пространства империи.
"Плотное небо вынужденного греха висит над Столбцами", - много раз автор и его герои повторяют эту страшную фразу. "Вынужденный грех" , в который повергает нищета и оставленность. Безработные взрослые, брошенные дети, ставшие наркоманами, юные девушки, продающие себя...
Всеми забыты эти люди - старые и молодые. Их не принимает Россия, в которой властвует золотой телец, их унижает Азия, презирающая слабых русских. Никому в целом свете они не нужны.
"Души новых земных господ, чуткие лишь к барышу, никогда не услышат того, о чём спрашивает их измученная Нюрочка. Она же зовёт их , и окликает сверху, и спрашивает без всякого толка, в бездонной своей печали: "Звери! Зачем питаетесь вы нашими жизнями?.. Отчего носите вы человеческие обличья?.."- но, никто из "новых господ" не услышит молодую мать в романе Веры Галактионовой.
И всё-таки уже родился у Нюрочки с Иваном светлый младенец - Саня. И помолился над ним странствующий, беспаспортный монах Порфирий. Невольно произнёс он молитву над младенцем как над будущим воином Христовым.
В этом младенце, в девочке-православной гимназистке Полине - вся надежда в романе на другую жизнь.
Сгущается мрак над брошенными Россией жителями Столбцов, да и новое азиатское государство не находит себя в царстве наживы любой ценой. И к концу романа тьма и холод соединяются воедино, и кажется, что скрывающихся от этой тяжкой жизни в мире сна людей ожидает лишь смерть во мраке.
Но в мире Веры Галактионовой это - торжество тьмы перед явлением света Надежды.
Добирается до Троице-Сергиевой Лавры монах Порфирий. Не чувствуя времени, весь день лежит и молит он у раки Преподобного Сергия Радонежского за 20 или 30 миллионов душ русских людей: "За шеломом они, все за шеломом... Там... Там русская земля, за шеломом еси, далеко осталась... Там они все..."
Как тут не вспомнить и "Слово о полку Игореве" и 27 миллионов, погибших в Великую Отечественную войну?
И чудом на горячую молитву монаха Порфирия за всех оставленных отвечают Небеса над разрушающимся русским городком Столбцы в азиатской дали: "Вздохнув от безысходности, подняла она голову (старуха Тарасевна - Е.С.) и засмотрелась ввысь с укоризной. Но серое небо разъялось тут над головой старой учительницы, и в самой глубокой пустой синеве обозначились три точки, которые приближались к ней довольно быстро. Вглядываясь и щурясь, Тарасевна опешила. - Утки, что ли? - не веря старым глазам спросила она озадаченно. - Какие утки об эту пору? - возразил ей дежурный заправщик, оказавшийся рядом.
Он тоже вглядывался в глубину неба, оторопев от зрелища: шёлковое трепетанье крыльев уже обозначилось там въяве, при солнечном сиянье. - Гляди-ка, голуби...- три белых голубя...Как так? Откуда?
А там и ясно стало: то, в самом деле, приближались из необозримой запредельной высоты необыкновенных, белоснежных три голубя, с крыльями, отливающими серебром... Над Столбцами пролетели, высоко, - над разрухой, над степью, над новой зимой. И линия их полёта пересекла линию человеческих взоров крестообразно".
А потом старая учительница, прочитавшая столько политинформаций в прошлое советское время, "говорила вечером соседям и своей внучке: "Вот, весть нам пришла: в русскую сторону они летели... Такую весть передаю..."
Есть ещё одно спасительное начало в романе - материнская сострадательная любовь автора-женщины ко всем человеческим жизням, мятущимся во мраке, к земным мукам героев, рождённых её художественным пером. Именно эта теплота изображения исподволь разрушает сгустившийся над Столбцами морок:
"Вдруг Нюрочкина душа стихает от робости, потому что в эту ночь перелома ей открывается понемногу что-то ещё - совсем иное, потаённое, не осязаемое прежде... Может быть, России тоже больно - оттого, что они, трое, и все остальные, подобные им, вытолкнуты, как часть её тела, и отторгнуты ею?... Может быть, они - Саня, Иван, Нюрочка - любимы оттого молчаливой тайной настоящей Родиной особенно сильно? И презренье новых правителей к ним - это только презренье новых правителей к сокровенной России?
Россия, родительница! Россия-роженица, насильно вспоротая и наспех зашитая, обескровленная и обедневшая, видны ли тебе в холодной тьме наши страданья?.. В такой холодной, огромной - и не защищающей тьме?"
Роман Веры Галактионовой "Спящие от печали" многослоен, это роман-мистерия. В нём есть и юмор, и трогательность, и трепетная человечность, и затягивающий, словно в воронку, не отпускающий до последней секунды повествования, сюжет. И совершенное, столь редкое богатство русского языка, будто бы льющееся через край.
В 2018 году вышло трёхтомное собрание сочинений Веры Галактионовой: Проза. Публицистика. Издательство "КМК", Москва (Том I. "Восстание из праха"; Том II. "От четырёх ветров приди". Том III. «Чаша врагу»).
3 ноября 2023 года, Москва
Примечание:
*"Спящие от печали"- см. Евангелие от Луки. Гл.22, ст.45: "И встав от молитвы, придя к ученикам, нашёл их спящими от печали"(после моления о чаше).
**Здесь и далее цит. по: Галактионова В.Г. Спящие от печали. (Роман и повести)/Вера Галактионова. -М.: АСТ: Астрель, 2011. - 607.