The careful land surveyor, recent rain
Has made its way across the forest clearing.
The lily stands bent by a sparkly chain,
The damask violet wears a droplet earring.
Those violets nursed by chillness of the pine,
Pulled down by foggy dew, of daylight wary,
Each grow alone, averted from sunshine,
And each one’s fragrant breath is solitary.
When evening summer homes light up for tea,
A casual guitar disturbs these hours,
Fog blows mosquitoes up like sails at sea,
Night’s milky shade stands in the cow wheat flowers.
Then damask violet scent is broadly cast
On years and faces, thought and contemplation,
Each chance that may be rescued in the past
And granted by the fated destination.
***
Недавно этой просекой лесной
Прошелся дождь, как землемер и метчик.
Лист ландыша отяжелен блесной,
Вода забилась в уши царских свечек.
Взлелеяны холодным сосняком,
Они росой оттягивают мочки,
Не любят дня, растут особняком
И даже запах льют поодиночке.
Когда на дачах пьют вечерний чай,
Туман вздувает паруса комарьи,
И ночь, гитарой брякнув невзначай,
Молочной мглой стоит в иван-да-марье.
Тогда ночной фиалкой пахнет всё:
Лета и лица. Мысли. Каждый случай,
Который в прошлом может быть спасен
И в будущем из рук судьбы получен.
1927