В нашей большой стране местами уже подморозило,
от дыханья холодного осени травы поникли,
на последних зелёных листочках — белая и розовая,
заледеневшие ягоды поздней клубники.
Словно ёлочные игрушки: стеклянные и блестящие,
украшают они пространство ожиданием праздника,
никем не смяты, голодными птицами не растащены,
друг на друга похожие, но такие разные.
Словно два сердца: одно розовое, а другое белое,
напоминают они о розах Герды и Кая,
о том, что мрак побеждают не сильные, а смелые,
даже если жизнь непрочная и короткая такая.
А у нас здесь совсем тепло и с утра ПВО бахает,
поначалу не понимаешь, что это не снится.
На клумбах цветут и, как в детстве, пахнут бархатцы.
и я помню, что они назывались ещё чорнобривцы.
И зачем я помню эти названия, ставшие лишними,
говорят, что нет уже больше языка такого,
если всё ещё больно, то это трудности личные,
никого не спасало даже самое нежное слово.
Нет, мне не трудно смотреть сквозь прицел памяти
на тех, кто не братья, после того, что они с нами сделали...
Но когда остановимся Каями или же Каинами,
то останется что-то розовое и белое?
04.11.2023