Ну про любовь так про любовь,
Когда ее увидев бровь,
Глазами ниже он спустился,
Он удивился и смутился.
Ведь там пульсировала кровь,
Дыханьем освежая вновь,
венозных вен отдохновенье.
Те воздыхания у дев,
Лишь краем глаза мы узрев.
Завороженные томимся,
Понять природы не успев.
И радостью больных утех,
Лишь остановленные злимся.
Любить живое нам дано,
Хоть это и бывает зло.
Она ему не отвечала,
Полуулыбкою встречала,
Тот отстраненный женский смех,
Бывает часто нараспев.
Он не законченное дело,
Язык творения и тела,
Короче древний атавизм,
Простите за простой софизм.
Но философией любви,
Все реки и леса полны.
Про плечи я хочу сказать,
У них бывает знати стать.
Лицо в томлении измлело,
У жениха,его ли дело,
Так пялитсться,на все про все,
Глядел бы лучше на лицо...
Они пошли куда то дальше,
Запруду старую смотреть,
И молча на воду в ненастье,
Где рябь стальную небо злит,
В уединенье,этой страстью
Себя хоть как заговорить.
Они не старые друзья,
Где искра раз и навсегда,
Собаки ж нюхают друг друга,
Так и лукавая подруга,
Испытывает наконец,
Где ж тот герой,природы жнец.
У веры святости не мало,
К чему нам пошлости венец,
Любовь недуги и отрава,
В нее и верит лишь слепец.
Они сердились,друг на друга,
Скрывая чувства,там запруда,
Их отвлекала иногда,
Когда она сказала да.
Жених остыл,ведь так бывает,
Охотник забывая дичь,
Очарованье забывает,
И свой порыв средь диких нив,
Теряет,бремя распросив,
Что нужно и тащить до дома,
Убитую любовью снова.
Потом и холить и срамить,
За где то сказанное слово.
И ревновать и одевать,
Да нужно ль это...вечно врать,
Что где то,с кем то оставался,
И холод внутренний скрывать.
Все это думал наш жених,
И был он непривычно тих.
И холодность враждебная в глазах,
Остатки чувств совсем последних,
И может только этот страх,
Семейного ярма наследник.
Но этим жив ведь целый свет,
Ему до чувств и дела нет,
Он опреточный посредник,
Постылых лет.
Подумал и опять поник,
И улыбнулся и приник,
К щеке невесты,уж темнело,
Приобнял он ее слегка,
И пошутил любовь браня.
Сказал что на небе луна,
Уже и холодно и тьма,
И дом их ждет и понедельник,
За воскресением всегда.
Они ушли искать судьбу,
И взяли за собой луну.
На даче ветренно и скучно,
Коль к разговору не готов,
И не прилично перед девой,
Гонять как ранее котов.
Не объяснишь...дитя исчезло,
Коль вырос полноценный муж,
А он довольно неуклюж,
Ведь сердцу,детское полезно.
Пришли и сели на диван,
Тепло уютно в этом доме,
Как будто бы никто не зван,
И отстранен в пустынном море.
Природы дикой и живой,
Где на опушке,лоси бродят,
И ужас,на людей наводят,
Когда пройдет,в ночи такой.
На этой даче никого,
Кроме нее кроме него.
Знакомство случай и удача,
Второе имя у фортун,
Они веселые без плача,
Летают дружно,много знача,
Бросают на людей цветы,
И вот тебе уж полмечты.
Мне грех считать чужие сны,
Но мне ведь многое не видно,
Никто когда не показал,
Своей души прекрасных зал,
И я подглядываю стыдно.
Характер моего героя,
О нем я вкратце расскажу,
Довольно старого покроя,
Подобен был всегда ежу.
Он долго не хотел жениться,
И в юность радовал себя.
Когда ж прошла ее пора,
То он решил остепениться.
Но тут уж черт в него взирал,
И он долги уж отдавал,
Своим презрением виляя,
Не мог вдруг выбрать и страдал.
И вот уж 30 подоспело,
И он сказал,последний срок.
Я буду или одинок,
И доживу тяжелый рок,
Иль жребием судьбу решу,
И пальцем по газете ткну.
Он послюнявил средний палец,
Презренье женскому уму...
И выбрал в рубрике знакомств,
Ну не совсем уж на удачу,
Отчеркнутое отложив,
Ведь человек отбором жив,
И пригласил к себе на дачу.
Сначала сильно сомневался,
Ведь он и внешности не знал,
И веру в чувства потерял,
Ему рассудок показал,
Сказав ведь,что то я и значу,
Вот видишь,жесты и судьба,
Почти свели тебя с ума.
Когда же поезд подошел,
То он совсем с ума сошел.
Ему являлось привиденье,
С зубами желтыми,где тленье,
Смердело чем то изо рта,
Ему мерещилась Она...
Как пережиток без участья
Скажи какое же тут счастье.
Явился поезд на перрон,
И был он рад ее не встретить.
И жизнь оставить на потом,
Махать задумчиво ключом,
Иль что нибудь не то ответить.
Чтоб привиденье испугать,
Боялся он что это мать...
Пришла к нему,а там как знать,
Он против был детей чужих,
Хотя не видел и своих.
На тот забытый полустанок,
Почти никто не приходил.
Асфальт блестел,ведь дождь омыл,
Его немного с позаранок.
Он был с цветами,а без них,
Он был бы вовсе не жених.
Им лучше это ДОлжно знать,
Кого и где в себя влюблять.
А это думала невеста,
Когда тихонько подошла.
Цветы в персты свои взяла,
Ведь в них им самое и место.
Они сказали пару слов,
И побрели,как среди снов.
Когда пустые разговоры,
Нас забавляют после ссоры,
Тогда еще,ну кое как,
А в неизвестность то никак...
Себя не сможем успокоить,
Скрывая что в душе таим.
Идем и неизвестность дым.
И мы дежурными словами,
Во зло ему еще кадим.
Над ними птицы щебетали,
Безумно позднею весной,
В лесной глуши искать покой,
В природе к жизни призывали.
Итак не хоженной тропой,
Они пошли к нему домой.
Как не достаточный мотив,
Для близких отношений,
Такому разум наш не рад,
Не призрачных решений,
Мы просим у судьбы слепой,
А чтобы было с головой.
Они все шли и шли домой,
Как испытавшие друг друга.
Как взрослые в семье чужой,
Быть может у друзей в гостях,
Общаются как на конях,
Переговариваясь мирно,
Так что и лиц,почти не видно.
Дошли,она была права,
Тут не бывала детвора.
Ее ноги тут не бывало,
Ведь дача у отца была.
И молодости не встречала,
На молодость она кричала.
Седой здесь старец доживал,
И гроб свой с радостью встречал.
Так день прошел,они раздельно,
Заночевали по углам,
Ты знаешь этих зрелых дам,
Они бывают тут и там...
Но коли не хотят сближенья,
То нам одно воображенье,
Останется и тайный срам,
Ты это уж додумай сам.
Потом поговорили скромно,
За чаепитием своим,
Пошли гулять ведь им двоим,
Как будто выиграть сраженье.
Рукой он чувствовал ее,
Взяв за руку как одолженье.
Показывал и свой засев,
Как незатейливый напев,
Хвалился вообщем он слегка,
Что в нем хозяйские глаза.
И есть сады его творенье,
Которым нужно и терпенье.
Указывал на лес и дол,
В котором много он прошел.
Смиренье,дай нам Бог смиренье.
Ее уж постепенно рвенье,
Уйти отсюда навсегда,
Пропало,как вся беда.
Она притерлась понемногу,
И стала как почти коза,
Не видеть дальнюю дорогу,
Но впереди была гроза.
Я интригую,как не к месту,
Не мне к венцу вести невесту.
Она решилась испытать,
Раскрыв характер так сказать.
Любви не сразу отдаются,
И иногда с балконов бьются,
Несовершенный идеал,
Не я ведь первый и сказал.
Она его решила пнуть,
Метафорически конечно.
Придумывать нам это вечно,
Равно,что и подковы гнуть.
Насколько,он хорош в хозяйстве,
Она уж видела не раз,
Но в этом ли большое счастье,
То счастье только ей участье,
Она ждала лишь поздний час.
Подстерегала свет погас,
Опять они собрались в доме,
И спрашивать она взялась...
Когда и где,в каком же томе,
Он веру потерял в себя,
Когда случилась та пора...
Он запылала какой же черт,
Вздымать в душе уплывший порт.
И раздраженно рассказал,
Что все на свете он искал.
Вселенной руку подавал,
Но безразличьем уставал.
И понял что ему не нужен,
Возвышенный тот идеал.
И то,что называют дружбой,
Он по другому называл.
И коль ему бы быть глупей,
Он стал циничней бы и злей.
Но он лишь стал чуть чуть терпимей,
А с виду и совсем милей.
У женщин тайное желанье,
Любить как будто по мужски,
Но не дает такого званья,
Природа говорит,что мы,
Довольно разные созданья,
И говорим на языках,
Которые лишь знает страх,
Потерь он есть,судьбы призванье.
Желаньем нужно управлять,
Кому то ж надо быть умнее,
Но понимать,да понимать,
Кому быть может то милее.
Устал он это объяснять,
И душу этим занимать,
Короче рассказал,как есть,
И в нем злорадство говорило,
Она ж вопрос свой повторила,
Как будто не жена,а мать.
Он рассказал,что за границей,
Он познакомился с девицей,
Соврал что влюблена была,
Но он не видел там себя.
И возвратился на постой,
В свою страну,к себе домой.
И очередь теперь твоя,
Историю,мне рассказать сюда.
Она приблизилась к нему,
Без слов сказала я люблю.
СеРо и мглисто за окном,
Ты понимаешь ветхий дом,
Тебе как сердце дорогое,
Но плохо,если пусто в нем.
Хотел я рассказать украдкой,
Что я в сердцах чужих узрев,
Предостеречь от вечных дев,
Но врядли с этой сутью гадкой,
Кому то легче станет вам,
Не буду говорить я драмм.
Чтоб не остаться той соседкой,
Где только горести и хлам.
Заброшенной в глуши души,
Где стол клеенка и стаканы,
И мизантропия в тиши,
И вечные на сердце раны.
Я буду говорить что срок,
Напастей этих не далек.
Поэтому знакомства эти,
Хоть может быть и по газете,
Нам укрощает этот рок,
Он может счастию зарок.
И ночь темна и эти сети,
Расставив мудрый купидон,
Простите может я смешон,
Я вовсе не хотел за этим.
В груди чужой услышать стон,
Не для того мой друг влюблен.
Он не мудрец и не философ,
Хотя и этим он грешон.
На утро сидя на крылечке,
Он понял круг уж завершен.
Всё хорошо она влюбилась,
А он сказал всё это сон,
Чего себе она добилась,
Ведь так не долго,это длилось,
И тоже выйдя на крыльцо,
Она пошла умыть лицо.
И тихой радости росы,
Ее воздушной красоты,
Среди лугов и дач далеких,
Средь мотыльков и тишины...
Они без слов всё понимали,
И механически внимали,
Порядку этому в глуши.
Короче все всё понимали,
Когда нибудь и вы теряли,
Причины обществ,суеты...
И счастье зверя принимали,
В себя,и кротко засыпали,
И будто бы в своей норе...
Поговорим о фонаре,
Я всё нарочно так сбиваю,
Ведь надоело о заре.
Фонарь тут был,он одиноко,
Кивал как будто невзначай,
На даче хорошо пить чай,
С задумчивостью волоокой.
Они за это и взялись,
Не думай что перепились.
Они грибов пособирали,
Немного в этой суете.
Они свой разум отвлекали,
Пока не кланялись звезде.
И сладили,и так и сяк,
Открыли кто их них чудак.
Бывает в праздных увлеченьях,
Но этот сор они как мак,
В себе учитывать могли,
Но кажется мы про грибы...
И вот в лесу за сенью дальней,
Смотрел он на нее как гусь,
И как в любви первоначальной,
Всё безрассудней мысли,пусть.
Идет всё к черту,обнимусь,
И шепотом в нее ворвусь.
Ведь теребить свои уста,
Нам не пристало без конца.
И сделаю ей предложенье,
Скажу души моей веленье.
Поскриптум.
Завяла вдруг моя поэма,
Как будто,не ее уж тема,
Но про семейный институт,
Я говорить,не стану тут.
6 Ноября 2023 года.Офиэль.