Новые притчи
О гордых полетах
Не только люди, звери, птицы и т.д., но, даже и Боги хорошо знают, что такое старость… Однако, мало кто из стареющих знает, что такое гордая старость…
Летел высоко в небе старый орел. Высматривал для себя легкую добычу, наслаждался полетом, и от глубокой досады испражнялся с высоты на стадо тупожующих, жирных, недосягаемых баранов. И захотелось вдруг старому орлу, как в юности, сделать, на виду у всех свое знаменитое тройное сальто.
Сделать то, сделал, но, в конце, скрюченный давним остеохондрозом, бездвижно брякнулся с гордой высоты на ничтожно-пресмыкающуюся землю.
Первой к старому орлу подползла змея.
- Ну, шалом тебе, старый гордец. Тебя мне не съесть, но, укушу я тебя от всей своей души змеиной очень нежно.
- Что плохого я тебе сделал, змея?
- Ты всегда называл нас ничтожными пресмыкающимися, и вот, теперь и ты тоже стал жалким пресмыкающщщимся. – Змея предупредительно зашипела и сделала свой долгожданный, смертоносный бросок.
Старому, опытному орлу, даже больному, ничего не стоило поймать голову змеи в броске и выклевать ей глаза.
- Теперь, ты по- настоящему ничтожное, слепое, жалкое пресмыкающееся. – Гневно проклокотал вслед уползающей змее старый орел.
Только было он приготовился отдохнуть, и восстановить силы, но, пердонс: подпрыгала к нему очередная мразь – огромная ядовитая жаба.
- Как ты ее здорово уделал, квуааа! – Прыгая вокруг старого орла, гадливо квакала жаба. – Она, даже меня не узнала, пресмыкаще-слепо проползла мимо.
- Ты тоже хочешь убить меня, жаба?
- А, как ты сам думаешь, можно ли забыть дефирамбы о нас, что, мол, мы и холодные, и бессердечные, и тупые? – Жаба, наконец, выбрала удобное место для укуса на ноге старого орла, отчего сама скоропостижно и бездарно выпустила на волю свое последнее, душещипательное: Ку-ва-а-а-а…
С подошедшим волком все срослось буквально за несколько минут.
- Твоих волчат таскал не я, а старый, глупый орел из соседнего ущелья.
- Разве, старые орлы бывают глупыми?
- Не только глупыми, но и наивно безрассудными. – О глупом орле он, конечно же, соврал, но, на что только не пойдешь, ради последнего, гордого полета.
А после, нежданно к старому орлу подкосолапила овца.
- Мне тут волк наскулил, что ты здесь. Я пришла.
- Понимаю. Да, я убивал твоих овечек. Прикончи скорее старого, больного, глупого орла.
Овца призывно проблеяла и из чащи, с грозно опущенными рогами, выскочил тупоразъяренный, огромный баран.
- Мое последнее слово перед смертью. – Угрожающе поднял здоровое крыло старый орел. – А ты точно знаешь, баран, что те ягнята были твои? Орлам даже старым с высоты виднее дела земные.
Баран задумчиво опустил мощные рога до самой земли и тупо замер.
Пока баран думал, орел, превознемогая боль, взлетел на одном крыле, и поймав свободное парение, проклокотал с высоты: «Не подобает старым орлам умирать от копыт и рогов баранов!»
Орел гордо полетел умирать в Ущелье Вечного Покоя, Вечной Молодости и Вечного Гордого Полета.
Говорят, что в этом Святом Ущелье, иногда появляются и бараны, но явление это настолько редкое в наше время, что и описывать его так же скучно, как и читать им эту притчу.