Тому три года… Снился сон тревожный:
Мальчишка, мастеривший неуёмно
Пугач себе, – как средство обороны
В надежде на ближайшую войну…
И бабушка, как в детстве, на дорожку
Творившая знамение в проёме
Дверном своей квартиры свято-скромной,
Куда уж никогда я не вернусь…
И было ощущение: здесь, рядом
Нет ничего, что радовало прежде –
Ни голубей с котятами, ни солнца…
Есть только злая канитель дождя.
И сердце грохотало мне набатом,
Не оставляя никакой надежды
И веры, что когда-то улыбнётся
Мальчишка тот, навечно уходя…
Тогда я и подумать не могла бы,
Что сбудется вся эта атмосферность,
И чувство обреченности фатальной
Над миром вдруг нависнет не во сне…
И безнадёга душу мне царапать
Спустя три года станет планомерно,
Из боли за других произрастая,
Гася надежды с верой свет извне.
Я еженощно снова возвращаюсь
Всё к той же осязаемейшей зыби
Из сна… Что всеобъемлет-поглощает
Пути все наших радостей земных.
А время-мельник, с нами не считаясь,
На жернова истории всё сыплет
Людские зёрна-жизни, превращая
В муку; и му;ку то, в чём все – равны.
К закату катит солнце Кали-Юги.
Бежит мальчишек стадо с пугачами.
Железный век рвёт землю эту сталью.
И всё вокруг кричит, ревёт, гремит…
А я лечу по заливному лугу, –
Вот – новый сон: туда, где беспечально,
Где ты меня, Хранитель, обнимаешь
И бабушка знамение творит…