Волчий смех толпы в кафе
Раздражает и тревожит.
Он отравлен, обезвожен
И сердит — а это грех.
В гуще праздника смешно
Забиваться за колонну.
Страх быть узнанным — бездонный,
А в тени дышать легко.
Но затворника манит
Мишура и блестки бала.
Детям броским карнавала
Он отчаянно дерзит.
Веселись же, пей ликер
И не порти мукой вечер.
Но отшельник скуп на речи
И отчаянно влюблен.
И, сигару пожевав,
Огоньком пыхтит в сторонке.
Он застенчивей ребенка,
Пусть старик и даже граф.
Так отшельник и сидит.
И набраться сил не может.
Он отравлен, обезвожен
И на целый мир сердит.