Умер заурядный грешник…
Ну, умер и умер. Тоже мне событие.
Эка невидаль, не он первый, и не он последний.
Пожалуй, грешника надо как-нибудь назвать. Ведь даже у грешника должно быть имя. И, вполне возможно, отчество.
И назвать его надо так, чтобы другие, – ныне живущие, – грешники не обиделись? Не подали на рассказчика в суд.
Выбрать надо имя ему оригинальное, необычное, взятое из словаря…
Эврика!
Усопшего будут звать – Боголюбом Любомировичем.
Итак, умер заурядный грешник Боголюб Любомирович и оказался в каком-то непонятном помещении перед дверью, свежевыкрашенной масляной краской серого цвета, с аккуратно прибитой медной табличкой:
Зал судебных заседаний.
Без вызова не входить.
«Не было печали, так черти накачали, – подумал усопший, глядя на дверь с табличкой. – Не успел помереть, уже в суд тащат. А по какому-такому праву, позвольте спросить?! Я, если хотите знать, покойник законопослушный. Ни местных, ни небесных, ни тем более ещё каких-то иных законов я, коренной землянин, (вот вам истинный крест) не нарушал».
И Боголюб Любомирович трижды усердно осенил себя православным крестным знамением.
Боголюб Любомирович после такого церковного, произведённого им самим над собой действия, почему-то покоя в душе не обнаружил.
Напротив, в душе покойника шевельнулась тревога.
Около двери с медной табличкой не наблюдалось ничего, на что можно было бы присесть.
«Хоть бы стул поставили, – про себя недовольно изрёк покойник, – неизвестно, сколько тут стоять придётся. И зачем?»
Но опасения Боголюба Любомировича оказались напрасны.
Не прошло и пяти минут, как дверь отварилась и из неё вылетело молоденькое ангельского вида нечто – женского пола. На этом нечто кроме светло-розовых пушистых крылышек за спиной из одежды не было ничего.
Не успел Боголюб Любомирович по достоинству оценить представшее перед ним явление, как очаровательный ангелочек (женского пола) произнесла:
– Я секретарь суда. Можете обращаться ко мне просто по имени – Психея. Мне велено пригласить вас, Боголюб Любомирович, к помощнику Судьи. Вас давно ожидают. Полетели.
И, шаловливо махнув крылышками, она упорхнула назад.
Боголюб Любомирович как стоял на полу, так по нему и пошёл (крыльев у него ещё не было), и через оставленную открытою дверь проник в просторный зал.
Взгляд вошедшего покойника первым делом отметил стройную фигурку Психеи, сидящей в сторонке за пишущей машинкой фирмы Underwood.
Затем уже приглашенный в зал мертвец осмотрел остальное помещение.
Оно было обыкновенным, канцелярским, очень земным.
На потолке (видимо, подвесном) несколько люминесцентных светильников дневного света. Пол устлан линолеумом в шашечку. Имелся в углу книжный двустворчатый шкаф, наполненный картонными папками с завязочками; на папках виднелась надпись печатными буквами «Дело №», а далее что-то неразборчиво написанное от руки и шариковой ручкой. По центру комнаты стоял огромный о двух тумбах письменный стол красного дерева, покрытый зелёным сукном и резьбой, за ним на таком же резном кресле с высокой прямой спинкой восседал седовласый муж, облачённый в римскую тогу. На столе не было ни пылинки. На самом верху спинки кресла, над головой старца, покойный Боголюб Любомирович заметил табличку:
Небесной канцелярии
Действительный тайный советник юстиции II класса
Архангел Гавриил.
Помощник Судьи.
– Подойдите ближе, подсудимый, – спокойно, но повелительно проговорили за столом.
Боголюб Любомирович деликатно прикрыл за собой дверь и сделал несколько шагов по направлению к столу. Тут он увидел ещё три предмета: небольшой выпирающийся по середине большого стола вперёд столик в стиле модерна шестидесятых годов двадцатого века и два таких же простеньких стула по его бокам.
– Подсудимый, – властно произнёс Архангел Гавриил и расправил в разные стороны свои мощные крылья, – над вами будет свершён Суд. Но перед началом Судебного разбирательства вам надлежит заполнить анкету. Я буду задавать вопросы, а Вы должны отвечать на них. Первое. Ваше имя, отчество, фамилия?
Боголюб Любомирович обернулся на секретаршу, она быстро бегала по клавишам Underwood-а своими изящными пальчиками, машинка при этом звуков не издавала. Усопший обратил внимание, что ангелочек Психея изредка бросала на него вполне заинтересованный взгляд.
Боголюб Любомирович приосанился, поправил на себе галстук, безмятежно подошёл к простенькому приставному столику, отодвинул от него стул, без приглашения сел на него и, закинув одну ногу на другую, заговорил:
– Минуточку. Если здесь, как я понимаю, намечается суд, то суд обязан соблюдать все правовые нормы. Прежде всего нормы процессуальные. Я хочу знать, к какому району принадлежит данный суд, на который я вызван? Может быть, произошла ошибка, и я не попадаю под юрисдикцию данного суда именно по территориальному признаку?
– Это – Высший Суд! – грозно произнёс Архангел.
– Один момент, – возразил усопший. – До Верховного суда еще очень далеко. Перед ним надо пройти суд городской, а перед городским судом – районный. Поскольку сейчас, как я понимаю, намечается лишь суд первой инстанции, я и спрашиваю: из какого вы района. Какова ваша территориальная подсудность?
Крылья помощника судьи чуть приопустились, и Архангел Гавриил задумался.
После непродолжительной паузы помощник судьи изрёк:
– Чтобы вам было понятно, наш суд Галактического района под названием the Milky way. О, чёрт! Млечный путь, разумеется.
– Меня такая территориальная принадлежность вашего суда вполне устраивает, – усопший вальяжно откинулся на спинку стула. – С этим вопросом разобрались. Теперь вопрос второй: какой передо мой суд? То есть, по каким законам тут собираются меня судить?
– Это Высший Суд! И судить вас будут по Высшим законам! – сверкнул глазами Архангел, и крылья его вновь приподнялись.
– Да оставьте вы в покое ваши тщеславные амбиции, – проговорил новоявленный мертвец. – Мой вопрос в процессуальном аспекте очень даже серьёзный. Меня интересует, каков ваш суд: уголовный, гражданский, арбитражный, товарищеский, церковный или, может быть, военный трибунал?
Гавриил посмотрел на вновь прибывшего покойника весьма озадаченно и через минуту стал нехотя вполголоса перебирать:
– Вы не организация, это сразу видно, не военный, уголовного преступления за вами пока что не числится, мы с вами не друзья-товарищи…
– Это очень досадно, – вклинился в рассуждения помощника судьи Боголюб Любомирович и посмотрел на секретаршу.
…к церкви не принадлежите, но за это не судят. Что же остаётся? Одно… гражданский? – и с недовольным видом Архангел Гавриил огласил. – Наш суд – гражданский.
– Вот видите, вы всё обо мне знаете, а уж имя-отчество и подавно. Психея только что обращалась ко мне столь вежливо. Так стоило ли задавать ненужный вопрос? Тем более такому почтенному и уважаемому старцу как вы. Итак, мы выяснили, ваш суд – гражданский. Уже хорошо. Теперь надо определить, в каком статусе я здесь нахожусь?
– Вы подсудимый! – вновь устрашающе-грозно проговорил Гавриил, и крылья Архангела приподнялись немного вверх.
– Во-первых, – спокойно проговорил усопший, – в гражданском правосудии такого статуса нет. Вам, помощнику судьи, это должно быть хорошо известно. А во-вторых, хочу донести до вашего сведения: в гражданском судебном производстве я могу выступать как истец, ответчик, свидетель, адвокат и как народный заседатель. Прошу заметить, себя из функции судьи я скромно исключаю. Иск мне никто не предъявлял, я никому исковые требования в письменной форме не выказывал, свидетелем чего я могу быть, мне никто не говорил, кого я должен защищать мне тоже неизвестно, в народные заседатели, как я понимаю, вы меня приглашать не собираетесь, да я бы и сам не пошёл. Так в каком амплуа я здесь нахожусь?
Через долгую паузу Гавриил неохотно произнёс:
– Ответчика.
При этом крылья Архангела снова заметно присели.
– Вот теперь мы подошли к самому главному, – обрадовано заговорил покойник. – Перед тем, как вызывать меня в суд, вы были обязаны ознакомить меня с текстом искового заявления, дабы я мог знать, кто и что от меня требует. Вы обязаны заранее указать мне, чтобы я мог подготовится к судебному заседанию, по каким статьям и какого гражданского кодекса суд намерен вести свой процесс. Вы этого – увы – не сделали. Так на каком правовом основании вы, господин помощник судьи или кто там ещё, приволокли меня в этот зал? Впрочем, можете не отвечать. Вы и сами прекрасно понимаете, что нарушили столь много процессуальных норм, что меня не только судить, но и приводить в этот зал, не имели никакого юридического права. Так что немедленно отправляйте меня назад на Землю в мою квартиру. И в следующий раз, когда основательно подготовитесь к судебному процессу, вызывайте меня повесткой, а не хватайте средь бела дня своими ангельскими ручонками. И не забудьте заранее прислать текст искового заявления. Да, совсем забыл, я требую, чтобы будущий судебный процесс был с присяжными заседателями, я давно не доверяю судебному единоначалию. И чтобы на будущем судебном заседании обязательно присутствовал мой адвокат! Потрудитесь к следующей нашей встрече обеспечить меня квалифицированной правовой защитой. Я, как вы понимаете, пригласить адвоката с Земли не смогу.
Крылья Архангела Гавриила сложились за его спиной.
В зале наступила гнетущая тишина.
Даже Психея не только не стучала милыми тоненькими пальчиками по Underwood-у, но и не шевелила своими пышными бархатными пёрышками.
И в абсолютной тишине откуда-то сверху раздался мощный, хорошо поставленный, властный бас:
– Он прав, Гавриил. Отпусти этого… (тут наступила небольшая пауза) грешника на Землю…